Почему врачи не хотят чтобы их реанимировали. Почему многие врачи носят татуировки с посланием: "Не реанимировать", "Не откачивать"? Эту тему редко обсуждают, но врачи тоже умирают. И они умирают не так, как другие люди. Поразительно, насколько редко врач

Ежедневно доктора Земного шара борются за жизнь сотен, тысяч пациентов. Они делают все возможное и невозможное, чтобы победит смерть, вытащить больного буквально с того света. Не случайно в одной советской песне о людях в белых халатах есть такие слова: «Вечный подвиг, он вам по плечу!». Но сами врачи, оказавшись смертельно больными, не готовы пройти путь своих подопечных. В Соединенных Штатах Америки все чаще можно увидеть на груди медика необычную наколку (медальон, кулон). Так почему врачи носят татуировки «Не реанимировать»?

Коллеги, молю вас!

Это предупреждение коллегам: в момент, когда носитель надписи окажется в критическом состоянии, не нужно, сломя голову, бросаться на помощь. Никаких систем, уколов, дефибрилляторов, массажа сердца. Как говорится, позвольте умереть спокойно. Это относится не только к моменту «Ч», а является общим принципом мировосприятия. Медики считают: лучше провести свои последние дни, недели, месяцы в семье, среди родных и близких, чем в реанимации. Это их главное желание. Они слишком хорошо осознают происходящее, чтобы разрешить всеми доступными современной медицине методами поддерживать жизнь, когда фактически ничего поделать невозможно. Кто-то не согласиться с таким подходом, скажет: нужно бороться до конца. Но это осознанный выбор, не нуждающихся в «вариациях» на тему: «Почему врачи носят татуировки с посланием "Не реанимировать"»?

Искусственный запуск

Непрямой массаж сердца. Его делают, когда наступает клиническая смерть. «Мотор» пытаются запустить ритмичными надавливаниями на грудную клетку, в том месте, где она относительно подвижна. При манипуляции он оказывается прижатым к позвоночнику, а затем отпущенным. Движения повторяют ровно столько раз, сколько требуется, чтобы искусственно поддерживать движение крови в сосудах, в надежде, что орган начнет выполнять свою функцию самостоятельно.

Один из американских докторов медицины прокомментировал прецедент примерно так: «Медики категорически не хотят быть подвергнутыми непрямому массажу сердца в случае клинического исхода. Так же, как и курсам химиотерапии. Более того, они относятся к своему лечению без какой-либо инициативы. Никаких активных действий. Вот почему врачи носят татуировки «Не реанимировать».

Не надо волнений. Это лишнее

Понимать, что таким подходом вредят самим себе. Ведь процедурные кабинеты находятся к ним ближе, чем к кому бы то ни было. Они знают схемы лечения, могут их грамотно применить. Но предпочитают уйти без суеты. Все это потому, что четко осознают: любое серьезное лечение не обходится без тяжелых потерь.

В итоге продолжают противостоять смерти, если речь идет о больных, но совершенно не противятся ей сами. «Многие знания – многие печали»? Они так не считают. Компетентность позволяет отнестись к ситуации спокойно. Зачем впадать в панику, излишне волноваться, объяснять удивленным зевакам, почему некоторые врачи носят татуировки «Не реанимировать». Это не их удел.

Старушку с косой можно отогнать

Рак занимает ведущие позиции в десятке болезней, приводящих к смерти. В последние годы он уверенно шагает по планете, поражая пожилых, молодых и даже детей. Есть сведения, что в странах, где уровень дохода населения неизменно высок, по частоте печальных исходов он следует разу за сердечно-сосудистыми заболеваниями, такими как ишемическая болезнь сердца и инсульт. Беда может случится с каждым. Вот почему врачи носят татуировки «Не реанимировать» (не откачивать).

Никто не спорит: на время отогнать «старушку с косой» иногда возможно. Курсы химотерапии направлены именно на это. Но доктора знают о побочных эффектах «массированной лекарственной атаки» на болезнь: выпадают волосы, пациенты испытывают непередаваемую усталость и т.д. Существует страх перед сеансом, который подавляют медикаментозно. Но большинство больных и не думают отказываться от лечения.

И лишь они... Почему врачи носят татуировки «Не реанимировать»? Доктор из Южной Калифорнии, рассуждения которого мы приводили выше, поведал и судьбе своего коллеги-ортопеда по имени Чарли. Он лично обнаружил у себя в животе уплотнение. Диагностические манипуляции подтвердили рак поджелудочной железы. Больному давали шанс от пяти до 15 процентов, что на фоне интенсивного, в том числе хирургического, лечения, он может протянуть лет пять.

Но Чарли поступил по-другому. Он отошел от медицинской практики, отказался от лечения и весь оставшийся период своего земного бытия посвятил супруге, детям, и умер, находясь в своем родном доме.

Больше раковой опухоли доктора бояться процедуры непрямого массажа сердца. Когда она производится интенсивно, (речь идет о жизни и смерти), то ребра пациента не выдерживают, ломаются, что приводит к инвалидности. -

На войне, как на войне

Возможно, это хорошо, что родные тех, чья жизнь висит на волоске, и ее нужно срочно спасать, не понимают до конца, что война за возобновление биения сердца не знает жалости: ее или выигрывают, или… Те, кто подвергся процедуре искусственного массажа сердца, зачастую все равно погибают (или остаются инвалидами 1-2 групп). Врач из Калифорнии вспомнил лишь одного пациента, который ушел из больницы «на своих двоих». Этот мужчина до пережитой клинической смерти был абсолютно здоровым.

Но родственники, хватаясь за соломинку, просят сделать все, только спасти любимого человека. Их можно понять. И врачи будут принимать меры. Они не отойдут от больного ни на шаг, пока не совершать своеобразный «полет в космос» во имя спасения ускользающей жизни. Но сами попросят коллег: «Лучше убейте меня, но не доводите до этого».

Границы разумного

Есть сведения, что так считают не только американские врачи. Подобные умозрительные заключения характерны для большинства медицинских работников, кто хотя бы однажды сам оказался на грани жизни и смерти и разбирается в тонкостях реанимации. Российский хирург Поварихина пояснила, почему врачи носят татуировки «Не реанимировать»? Существует не боязнь лечения, а страх того, что в пылу битвы за жизнь «перелечат».

Она называет подход отказа от попыток возврата в некоторой степени разумным. Но только в случае неизлечимых заболеваний и глубокого старческого возраста. При этом интенсивный подход не продлевает жизнь, но сильно снижает ее качество. Она, как и американский коллега, считает: реанимировать пациента, у которого в диагнозе 4 стадия онкологии, – значит полностью отступить от границ разумного. Подобное запрещено из щадящих соображений. Доктор уверяет: если есть хоть один шанс из тысячи, ни один больной не откажется от жизни. Но врачи – особые люди. Они тоже не жаждут своей смерти, однако четко осознают ее неизбежность. И предпочитают тихий уход. Думаем, теперь читателю понятно, почему многие врачи носят татуировки «Не реанимировать».

Как умирают врачи

Перевод с сокращениями статьи Why Doctors Die Differently

Много лет назад Чарли – широко известный ортопед и мой учитель – обнаружил образование у себя в животе. Обследование показало, что это образование – рак поджелудочной железы . Хирург, который обследовал Чарли, был одним из лучших в стране, мало того, он был автором уникальной методики при раке поджелудочной железы, утраивающей пятилетнюю выживаемость (с 5% до 15%), хотя и при низком качестве жизни . Но Чарли всё это было неинтересно. Он выписался домой, закрыл свою практику, и оставшиеся несколько месяцев своей жизни провёл с семьёй. Он отказался от химиотерапии, от облучения, от оперативного лечения. Страховой компании не пришлось сильно на него потратиться.

Доктора тоже умирают, данный факт почему-то редко обсуждается. Кроме того, доктора умирают не так, как большинство американцев – медики , в отличие от всех остальных, гораздо меньше пользуются услугами медицины . Всю жизнь врачи борются со смертью, спасая от неё своих пациентов, но встречаясь со смертью сами, они часто предпочитают уйти из жизни без сопротивления. Они, в отличие от остальных людей, знают, как проходит лечение , знают возможности и слабости медицины.

Врачи, конечно, не хотят умирать, они хотят жить. Но они больше других знают о смерти в больнице, знают то, чего боятся все – умирать придётся в одиночестве, умирать придётся в страданиях . Врачи часто просят родственников, чтобы, когда придёт время, никаких героических мер по спасению не предпринимали. Врачи не хотят, чтобы в последние секунды их жизни кто-то ломал им рёбра, проводя сердечно-лёгочную .

Большинство медиков за свою карьеру часто встречаются с бессмысленным лечением , когда для продления жизни умирающих используются последние достижения медицины. Больные умирают, изрезанные скальпелями хирургов, подключёнными к различной аппаратуре, с трубками во всех отверстиях организма, накачанные различными препаратами. Цена такого лечения составляет иногда десятки тысяч долларов в день , и за такую огромную сумму покупается несколько дней ужаснейшего существования , какого не пожелаешь и террористу. Я уж не помню, сколько раз и сколько врачей говорили мне разными словами одно и то же: «обещай мне, что если я окажусь в таком состоянии, ты позволишь мне умереть ». Многие медики носят специальные медальоны со словами «не реанимировать», некоторые даже делают татуировки «не реанимировать» .

Как мы дошли до такого – медики оказывают помощь, от которой на месте больных бы отказались? Ответ с одной стороны прост, с другой сложен: больные, врачи и система.

Какую роль играют больные? Представьте себе ситуацию – человек теряет сознание, его кладут в больницу. В большинстве случаев родственники к этому не готовы, перед ними стоят трудные вопросы, они растеряны, они не знают, что делать. Когда врачи спрашивают родственников, надо ли делать «всё» , ответ, конечно – «делайте всё» , хотя на самом деле обычно имеется в виду «делайте всё, что имеет смысл», а врачи, естественно будут делать всё, что в их силах – неважно, разумно это или нет . Такой сценарий встречается очень часто.

Дополнительно осложняет ситуацию малореалистические ожидания. Люди слишком много ожидают от медицины. Например, немедики обычно считают, что сердечно-лёгочная реанимация часто спасает жизнь больному. Я лечил сотни больных после сердечно-лёгочной реанимации, из них только один вышел своими ногами из больницы, при этом сердце у него было здоровое, а остановка кровообращения у него произошла из-за пневмоторакса. Если сердечно-лёгочная реанимация проводится пожилому тяжелоболеющему пациенту, успех такой реанимации стремится к нулю, а страдания больного в 100% случаев ужасны .

Роль докторов также невозможно преувеличить. Как объяснить рыдающим родственникам больного, которых впервые видишь, что лечение не принесёт пользы? Многие родственники в таких случаях думают, что врач экономит деньги больницы или ему просто не хочется возиться с трудным случаем.

Иногда в происходящем не виноваты ни родственники, ни врачи, достаточно часто больные становятся жертвами системы здравоохранения, которая поощряет избыточное лечение . Многие доктора боятся судебных исков и делают всё возможное, чтобы избежать проблем. И даже, если все необходимые подготовительные меры были предприняты, система всё равно может поглотить человека. У меня был пациент по имени Джек, ему исполнилось 78 лет, и за последние годы своей жизни он перенёс 15 больших операций . Он сказал мне, что никогда, ни при каких обстоятельствах не хотел бы быть подключённым к аппаратуре, поддерживающей жизнедеятельность. Однажды в субботу у него произошёл массивный инсульт, в бессознательном состоянии его доставили в больницу. Жены Джека рядом не было. Джека реанимировали и подключили к аппаратуре. Кошмарный сон стал .

Я приехал в больницу и принял участие в его лечении, я позвонил его жене, я привёз с собой его амбулаторную историю болезни, где были записаны его слова насчёт поддержания жизнедеятельности. Я отключил Джека от аппарата и оставался с ним, пока он не умер через два часа. Несмотря на задокументированную волю, Джек умер не так, как хотел – вмешалась система. Мало того – одна из медицинских сестёр написала на меня жалобу властям, чтобы они расследовали отключение Джека от аппаратуры жизнеобеспечения, как возможное убийство.

Из этого обвинения, конечно, ничего не вышло, так как желание пациента было достоверно задокументировано, однако полицейское расследование может запугать любого врача. Я мог бы пойти более лёгким путём, оставить Джека подключённым к аппаратуре и продлить его жизнь и его страдания на несколько недель. Я бы даже получил за это немного денег, правда, при этом расходы Медикэйр (страховой компании) увеличились бы примерно на полмиллиона долларов. В целом, неудивительно, что многие доктора предпочитают принять менее проблематичное для них решение.

Но доктора не позволяют применять такой подход к себе . Почти все хотят умереть мирно дома, а с болью научились справляться и вне больницы. Система хосписов помогает людям умереть с комфортом и достоинством, без ненужных героическо-бесполезных медицинских процедур. Как ни удивительно, исследования показывают, что больные в хосписе часто живут дольше, чем пациенты с аналогичными заболеваниями, которых активно лечат.

Несколько лет назад, мой старший двоюродный брат Торш (Torch – факел, фонарь) – он родился в домашних условиях, и роды принимали при свете ручного фонаря – так вот у Торша случились судороги, обследование показало, что у него с метастазами в мозг. Мы с ним посетили нескольких специалистов, их вывод был такой – при аггрессивном лечении, которое бы включало посещение больницы 3-5 раз в неделю для введения химиотерапии, он мог бы прожить ещё четыре месяца. Мой брат решил отказаться от лечения и только принимал препараты от отёка мозга. Он переехал ко мне.

Следующие восемь месяцев мы провели вместе, как когда-то в детстве. Мы съездили в Диснейленд – он там ни разу не был. Мы гуляли. Торш любил спорт, он с удовольствием смотрел спортивные передачи. Он ел мою стряпню и даже набрал немного веса, потому что ел свои любимые блюда, а не больничную пищу. От боли он не страдал, настроение у него было хорошее. Однажды утром он не проснулся. Три дня он оставался в коме, больше похожей на сон, а потом умер. Его медицинский счёт за восемь месяцев составил двадцать долларов – цена препарата от отёка мозга.

Торш не был врачом, но понимал, что важно не только , но и её качество. Разве большинство людей с этим не согласны? Качественная медицинская помощь умирающему должна быть такой – дать больному умереть с достоинством . Что касается меня, мой врач уже знает мою волю: никаких героических мер предпринято быть не должно, и я как можно тише уйду в эту спокойную ночь…

Из комментов

…Чувство вины будет в любом случае, к сожалению, в нашем обществе нет принятия смерти, не учат этому. Всё всегда должно быть только хорошо, про не позитивное думать и говорить не принято; думаю поэтому смерть такая трагедия для тех, кто остался. Мой младший брат погиб совсем молодым, ему было 17,5 лет, через 5 дней после моего 19 Дня Рождения, и так получилось, что мы часто говорили про смерть с ним; у нас в семье не было запрета на смерть, это была разрешённая тема, во многом потому, что мы очень много времени проводили с бабушками и дедушками, а они умели принимать смерть, знали как отгоревать горе, отплакать его.

Только в этом году, через 11 лет после смерти брата (он выпал с 11 этажа, и не будь травмы столь обширными, его бы тоже откачивали всеми возможными средствами), я научилась плакать. Поняла, что за причитания всех «современных» людей были на его похоронах – это бабушка причитала по нём, отплакивала, так как делали плакальщицы. В этом году я взяла большой платок, накрылась им с головой (отделилась от мира живых), и отголосила по брату и по папе (голошения взяла в книжке). Отплакала, отгоревала, и меня отпустило. Хотя всё равно когда-никогда посещает чувство вины. Я думаю, это от осознания страшного слова «никогда».

Высказывания хирурга-онколога, от которых волосы встают дыбом

Его зовут Марти Макарей , и он хирург-онколог. Читая его высказывания, важно помнить, что это практикующий врач, работающий в системе и верящий в неё. Это делает его высказывания ещё более шокирующими:

Каждому четвёртому пациенту стационара причиняется вред из-за ...
Одного кардиолога уволили из-за его утверждения о том, что 25% электрокардиограмм неправильно интерпретируются...
Прибыль врача зависит от количества проведённых им операций...
Почти половина методов лечения ни на чём не основаны. Другими словами, почти половина методов лечения не основываются на каких-либо значимых и подтверждённых результатах исследованиях…
В более чем 30% медицинских услуг нет необходимости...
Я знаю случаи, когда пациентам намеренно не сообщали о максимально бескровном методе операции для того, чтобы врач имел возможность полноценно попрактиковаться. При этом врач надеялся, что пациент ничего не узнает...
Врачебные ошибки находятся на пятом-шестом месте среди причин смертности, точная цифра зависит от способов подсчёта...
Задача врача – предложить пациенту хоть что-нибудь, даже если врач уже ничем не может помочь. Это финансовый стимул. Врачам нужно платить за оборудование, купленное в кредит... Иначе говоря, у нас дорогое оборудование, и чтобы платить за него, им надо пользоваться...

Коллега доктора Макарея по госпиталю – Барбара Старфилд . Она раскрыла общественности следующие факты:

Ежегодно от результатов прямого врачебного вмешательства умирают 225 тысяч пациентов.
Сто шесть тысяч из них умирают в результате употребления официально одобренных лекарств.
Остальные 119 тысяч – жертвы ненадлежащего медицинского ухода. Это ставит медицинское вмешательство на третье место среди причин смертности.

Почему многие врачи носят татуировки с посланием «Не реанимировать», «Не откачивать» — может, они не верят в силу современной медицины? Это не совсем так. Врачи спасают жизни, они видят смерть и страдания. Врач скорой помощи обязан оказать помощь любому человеку – хоть миллионеру, хоть нищему. Почему же он отказывается, чтобы кто-то помогал ему?

Каждый доктор (особенно, если он хирург онколог или травматолог) сталкивается в своей практике с летальными исходами. Врач – это обычный человек, который ежедневно ходит на работу. Его должностная инструкция проста: спасать жизнь и беречь здоровье человека. Каждый врач осознает, что на месте своего пациента когда-нибудь может оказаться он. И спасать его будет обычный человек, такой же врач. Не всесильный, не всезнающий, не всемогущественный. Который, подобно ему, знает, что ожидает человека после приступа, инсульта или в результате аварии . Например, когда остановилось сердце или когда произошла клиническая смерть.

А знаете ли вы, что шансы в этом случае выжить очень малы? И даже, если человек выживет, он не сможет вернуться к нормальной жизни и уйти из больницы на своих двоих? А еще – во время непрямого массажа сердца пациенту могут сломать ребра, чтобы спасти его жизнь. Врачи все это прекрасно знают и хотят уберечь себя и своих близких от подобной участи. Они видели столько страданий, боли и мучений, что не хотят подобного для себя. Они отлично разбираются в тенденциях и возможностях современной медицины, знают, сколько это будет стоить и во что их кратковременная реанимация выльется для их родственников. Вот почему врачи носят кулоны и тату с надписью: «Не откачивать». Они не хотят, чтобы их вернули к жизни, которая потом будет неполноценной.

«Не реанимировать»: врачебная тайна раскрыта

Все же некоторым до сих пор невдомек, почему многие врачи носят татуировки с посланием не реанимировать. Ведь врач оказывает помощь другим людям, не спрашивая, хотят они этого или нет. Врачи делают все возможное, чтобы спасти жизнь. Для кого-то это работа, для кого-то призвание. Некоторые врачи желают получить солидную денежную компенсацию от родственников и близких пациента. Однако для себя врачи упорно не хотят использовать все возможные и невозможные методы, чтобы выжить. Врачи предпочитают уйти спокойно и достойно , чем остаться инвалидами. Врачи не желают мучиться. Они не циники и не трусы. Они очень любят своих близких и понимают, через какие испытания необходимо пройти человеку, чей родственник потерял способность двигаться.

Даже если врач принимает меры по спасению человека, он не знает, какой будет конечный исход. Но он знает, сколько потребуется мучений, денег и физических усилий со стороны родственников, персонала и самого пациента. Вот почему врачи носят кулоны с надписью, предупреждающей не реанимировать их. Люди без медицинской практики могут посчитать это решение кощунственным и эгоистичным. Однако простые люди слишком идеализируют возможности медицины . Ведь человек может быть смертельно болен или слишком стар, чтобы бороться за жизнь, а отчаянные пробы привести его в чувства принесут ему адские боли и нестерпимые ощущения в его последние минуты. Врачи все это знают, и поэтому просят не реанимировать их. А не потому, что считают себя единственными светилами и никому не доверяют.

Последняя воля – не лечить: врачи уходят тихо

Почему врачи, умирая, отказываются от реанимации? Один знатный доктор из США рассказал историю своего наставника, врача, которому поставили диагноз «Рак поджелудочной». Мужчина имел возможность воспользоваться услугами одного из лучших хирургов страны, однако он отказался. Он оставил работу, ушел из больницы и больше никогда там не появлялся. Оставшиеся несколько месяцев своей жизни бывший врач-ортопед посвятил своей семье. Почему же он отказался от операции, химиотерапии и квалифицированного лечения? Дело в том, что мужчина знал, что его шансы прожить после операции хотя бы 5 лет равны 15%. Однако при этом он будет обузой для своих родственников и близких . Он не хотел такого ни для себя, ни для родных. Врачи желают уйти достойно, без потери самообладания и здравого смысла. Они уверены, что забота и внимание, а также возможность пациента нормально реагировать на присутствие близких – это самое лучшее, что может случиться с человеком в его последние дни. Именно это есть их врачебная правда.

Может показаться, что это какой-то бред, но всё же это действительно реальные татуировки. Зачем они это делают?

Замечали ли вы когда-нибудь на теле доктора татуировки с текстом наподобие «Не реанимировать, не откачивать»? С чем связано нанесение таких татуировок на тело?

Объяснение на самом деле предельно простое. Обратите внимание - доктора, люди, у которых есть под рукой огромное количество профессионалов своего дела, в которых они уверены, большой ресурс необходимых препаратов и требуемая техника, уходят из жизни без боя.

Однажды, был такой случай, врач-ортопед обнаружил у себя серьезный диагноз - рак поджелудочной железы. Один из лучших хирургов страны предложил ему свою помощь и оборудование, но врач отказался. Все, что он сделал - это в кратчайшие сроки свернул весь свой многолетний труд и провел оставшееся время рядом с семьёй, около теплого семейного очага. Этот человек умер через три месяца.

Казалось бы, почему профессиональный медперсонал не пользуется услугами, которые они предоставляют? Да потому что, они как никто другой видят ограниченные возможности и недочеты своей работы.

Они прекрасно понимают, что не хотят выжить а потом вести свое существование в полупарализованном виде, или с болезнями, порожденными полным или частичным отмиранием мозговых клеток.

Доктора просят не откачивать их, чтобы им не ломали ребра при непрямом массаже сердца, а именно это и есть последствия правильного проведения процедуры, они понимают, что поломанные ребра приводят к ряду следующих неприятных последствий.

Эти люди прекрасно понимают, что нет необходимости вытягивать деньги из родных на то, чтобы подключить умирающего к всевозможным аппаратам, чтобы он промучился еще немного. Все, что нужно тому, кто отходит в мир иной - нахождение рядом родных и абсолютное спокойствие.

Вы спросите, тогда почему они откачивают безнадежно больных? На это есть две причины. Первая - рыдающие родственники, которые умоляют сделать все, что возможно. Вторая, как ни прискорбно - отмывание денег. И зачастую, даже не по воле докторов. У них есть работа, и в обязанность входит заработать за месяц определенную сумму.

Вот почему для смертельно больного хоспис намного лучший вариант, чем больница. В хосписе его не будут мучать, а сделают отход из жизни максимально безболезненным.

Кстати, стоит подчеркнуть, что из-за того, что работа причиняет пациенту столько мучений, пускай и ради его жизни, врачи чаще всего и впадают в депрессию или уходят в алкогольные запои.

Часто в разговорах медработников между собой можно услышать фразы наподобие «Пообещай мне, что если я буду в подобной ситуации, ты не будешь меня спасать.» Звучит ужасно, но такова печальная реальность.

Нельзя сказать, что врачи просто не хотят жить. Они хотят, но они стремятся именно жить, а не существовать в смертельной зависимости от препаратов, медицинского оборудования и тому подобного. Поэтому их последняя просьба «Не реанимировать. Не откачивать»…