Забытые подлодки — участницы Первой мировой войны

К 1914 г. исполнилось 15 лет с тех пор, как впервые в мире подводная лодка "Holland" была зачислена в состав регулярного военного флота. Субмарины прошли три войны (русско-японскую, итало-турецкую и греко-турецкую), выполнили ряд атак и даже выстрелили одну торпеду, но мимо.

Однако даже сравнительно многолетний опыт использования субмарин не дал ответа на вопрос - как правильно применять подводные корабли в большой войне, к которой готовились страны Антанты и их противники.

Нельзя сказать, что этот вопрос никого не интересовал. Проводились международные конференции на тему использования подводного флота и о том, какими особыми правами обладает подводный корабль в отличии от надводного (Гаага, 1899 и 1907 гг.). Моряки, журналисты, писатели извели горы бумаги, описывая будущую войну. К этой теме приложил руку даже автор знаменитого Шерлока Холмса. В 1914 г. Артур Конан Дойль опубликовал повесть, в которой подлодки небольшой страны угрожают существованию великой морской державы.

В бумажном потоке встречались иногда очень верные предсказания.

В 1913 и в 1914 гг. лорд Фишер - главком английского флота - представил морскому министру меморандумы, в которых писал: "Подлодки не могут действовать против торговых судов неприятеля на основании правил и законов, принятых международным правом. Поэтому подлодки будут нарушать эти законы и правила и будут топить все коммерческие суда".

В тот же год капитан-лейтенант немецкого флота Блюм в докладной записке указывал, что, по его подсчетам, для ведения войны против Англии потребуется около 200 подлодок.

Однако к августу 1914 г. почти все моряки мира считали, что подлодка - специфическое оружие береговой обороны, вроде подвижного минного поля. Иногда ей удастся атаковать военный корабль противника, стоящий на якоре. Об атаке движущихся кораблей и о действиях против торговых судов всерьез почти никто не думал.

Русский флот был одним из немногих, который имел боевой подводный опыт, но даже ведущий конструктор русских подводных лодок И.Г. Бубнов в 1909 г. писал, что лодки в будущей войне будут нести позиционную службу у берегов, "как своеобразные минные банки".

С точки зрения закона подлодка, встретив вражеское торговое судно, должна была выслать досмотровую партию на борт. Если установлено наличие запрещенного груза, судно считалось призом. Требовалось его отвести в свой порт или - при невозможности - уничтожить, обеспечив безопасность экипажа. Артиллерии на субмаринах, за редким исключением, не ставили, а торпедный выстрел по торговому судну не укладывался в головах моряков.

Подводные лодки никогда не были в числе любимцев адмиралов царского флота. Они больше тяготели к могучим, многопушечным броненосцам, чем к серым приземистым субмаринам. Такое отношение иногда приводило к скверным анекдотам.

Перед первой мировой войной, для привлечения добровольцев в подводный флот было возбуждено ходатайство о прибавке жалования офицерам-подводникам. Реакция чинов Адмиралтейства оказалась положительной, но весьма своеобразной: "Можно и прибавить, все равно перетонут!".

Вообще, такое отношение к подводным лодкам было характерно для большинства адмиралов любой страны. Даже немцы, едва не поставившие Англию на колени именно подводными лодками, в 1914 г. не знали, что с ними делать. В первые военные дни дозорный миноносец выводил субмарины в море, где они стояли на якоре до вечера, изображая из себя... плавучие будки для часовых у главной базы флота кайзера.

Основное оружие подводных лодок - торпеды, как следует не проверили и оказалось, что они не выдерживают погружения на большую глубину. В итоге до конца 1915 г. ни одна из торпедных атак подводных лодок Балтийского флота не увенчалась успехом, и субмарины могли похвалиться лишь захватом 2-х германских пароходов.

Август-октябрь 1914 г.

Бригада подлодок русского Балтийского флота имела 8 боевых и 3 учебных лодки. Однако только одна из них - "Акула" - по-настоящему считалась боеспособной. Остальные относились к конструкциям периода русско-японской войны и могли выходить в походы не далее Финского залива и его окрестностей.

Экипажи серьезно готовились к боевым действиям, каждый командир произвел 46 выстрелов торпедой с разных лодок. До войны проводились опыты по подрыву боевых торпед недалеко от погруженной лодки, поэтому подводники хотя бы представляли, что бывает при удачной атаке.

Уже 29 июля субмарины приняли на борт боевые торпеды. Еще до начала военных действий по приказу адмирала Эссена эвакуирован Либавский порт и оттуда переведены подлодки с плавбазой "Анадырь" в Ревель, Все имущество учебного отряда подплава бросили. Из 212 человек личного состава 132 отправили на корабли, 27 на подлодки, остальных - кого куда.

Однако когда начались боевые действия, подводные корабли вышли на позиции перед поставленным минным заграждением и встали на якоря от старых мин, чтобы можно было бросить их в случае необходимости.

Простояв с 7 до 16 час в море, субмарины вернулись. В дальнейшем та же практика сохранилась: для облегчения сохранения позиции в море выставили пустые бочки из-под бензина и лодки стояли около них. Впоследствии миноносцы все их расстреляли, принимая за мины. Таким образом, тактика первоначального использования лодок у русских и у немцев была абсолютно одинаковой, хотя наши лодки прошли более серьезную подготовку.

Ожидаемого "неминуемого" вторжения немцев в Финский залив не произошло (так же как немцы не дождались атаки Гельголанда).

Только 24 августа 3 крейсера и подлодка U-3 вышли в операцию против русских дозоров. Причем, U-3 из Киля буксировали надводным кораблем, чтобы не утомить раньше времени 600-мильным переходом экипаж.

Крейсера должны были заманить наши корабли, несущие дозор, на засаду подлодки. В дальнейшем этот способ немцы практиковали часто. Так 27 августа немецкие крейсеры пытались заманить "Адмирала Макарова" и "Баяна". 27 августа адмирал Беринг крупно рисковал, подманивая наши крейсеры на позицию U-3. Он остановил крейсер "Augsburg" под обстрелом двух российских крейсеров и выпустил часть пара, имитируя попадание в корабль. Однако наши корабли не пошли на сближение. У субмарины отказали рули и самостоятельно она ничего не смогла сделать. Возвратившись, командир донес, что лодка непригодна для длительных операций.

Когда из документов, захваченных на крейсере "Magdeburg", стало известно, что немцы не планируют вторжение на Балтику, это отразилось на действиях субмарин.

"Дракон" и "Минога" перешли из постоянного пункта базирования в Ревеле в Моонзунд и 1 сентября вышли на позиции к маяку Тахкона и к Оденсхольму. На ночь лодки возвращались. Изменение тактики выразилось в вынесении позиции западнее в море.

7 сентября немцы совершили рейд в Ботнический залив тремя крейсерами, утопив русский пароход "Улеаборг". В тот же день "Акула" лейтенанта Н.А. Гудима, одного из наиболее известных русских подводников, вышла в поход к Дагерорту, а затем вместо того, чтобы вернуться, по инициативе командира осталась в море и прошла к берегам Швеции. 8 сентября она обнаружила крейсер "Amazone" у Готска-Скандэ и с расстояния около 7 каб. в 4:05 выстрелила одной торпедой по приближающимся миноносцам. Немцы, заметив пенную дорожку, отвернули. Так прошла первая атака русской лодки.

Эта "самоволка" дала командованию уверенность, что лодки могут воевать гораздо активнее. Теперь до конца сентября все лодки выходили к Дагерорту, но командиры лодок уже хотели большего и засыпали свое начальство рапортами с планами различных операций.

24 сентября "Дракон" вышел к Виндаве, так как разведка сообщила, что там группируются немецкие корабли, на другой день в район Даго перешла вся бригада в полном составе. Однако немцы узнали о прорыве на Балтику английских лодок и отвели корабли.

Полностью уверившись, что угрозы вторжения нет, командование флота перенесло маневренную базу на Аландские острова в Мунк-Хольм, в 2 милях от Мариенхамна. Операции лодок обеспечивал транспорт "Оланд".

10-11 октября русским морякам преподали урок немецкие подводники. "Громобой" и "Адмирал Макаров" с миноносцем "Деятельный" вышли из Лапвика в Финский запив. Еще на Лапвикских створах заметили парусную лайбу. "Макаров" пошел на сближение и выяснил, что это железный голландский бот. Ему скомандовали зайти в Балтийский порт для осмотра. Затем крейсер начал отворачивать вправо и в 8:10 из-за лайбы вырвались торпеды. U-26 держалась поблизости и четко использовала момент, когда внимание моряков было приковано к лайбе. Перископа не заметил никто, две торпеды прошли впритирку к носу, а последняя за кормой. Это при условии, что U-26 стреляла с 1200 м.

Крейсер дал полный ход, выстрелил по лайбе несколькими боевыми снарядами и потом ходил вместе с "Громобоем" по заливу большими ходами, часто меняя курсы. "Деятельный" уже под конвоем повел лайбу в порт на дознание, не действовала ли она в паре с "немкой". Атака, едва не приведшая к успеху, ничему не научила наших моряков. На другой день U-26 атаковала корабли, возвращающиеся с дозора. Хотя "Паллада" и "Баян" проходили через место атаки "Адмирала Макарова", оба корабля шли прямым курсом. Капитан-лейтенант фон Беркхайм заметил корабли около 8 утра, но не имел возможности их атаковать, если бы корабли не изменили курс и не пошли просто на лодку. К 11 часам "Паллада" просто "подъехала" под торпедные аппараты U-26.

U-26 подошла на 500 м и выстрелила одну торпеду. На борту сдетонировали боеприпасы и крейсер погиб в одно мгновение со всем экипажем. Из шестисот членов экипажа после взрыва торпеды и детонации боеприпасов не уцелел никто. "Баян" после взрыва отвернул и ушел назад, часто меняя курс. U-26 проследовала на "рандеву" со своим крейсером, а потом ушла в Данциг.

Вся команда U-26 награждена железными крестами 1 и 2 классов, удостоился ордена и командир отряда контр-адмирал Беринг. 14 октября все немецкие субмарины вернулись в базы. На сей раз реакция русских морских начальников была мгновенной. Все надводные корабли срочно отозвали "домой", для внешней торговли оставили открытым только порт Раумо в Ботническом заливе.

Немецкие моряки добились заметного успеха, потопив "Палладу", но их постоянно нацеливали на противолодочные действия, к тому же судоходство в Финском заливе было небольшим. В инструкции, вручаемой командирам балтийских лодок, было особо оговорено, что потопление русской лодки ценится очень высоко, а английской - как броненосного крейсера!

В приказе командующего Балтфлотом адмирала Эссена появились такие слова: "Последние недели войны ясно указали, что на некоторых морских театрах, к которым относится Балтийский, подлодки... получают большое значение". Подводные силы Балтфлота решено усилить кораблями с Дальнего Востока. Возникла идея попросить англичан прислать несколько субмарин, но они сделали это сами.

Без согласования с русским командованием лодки Е-1, Е-9 и Е-11 получили приказ следовать на Балтику в Либаву. Задача - атака немецких линкоров, проводящих артиллерийские учения в Кильской бухте. 15 октября лодка Е-1 вышла из Ярмута, а нашу сторону уведомили только 17 числа. 17 октября Е-1 выпустила 2 торпеды в крейсер и позднее ушла в Либаву. 22 числа туда же пришла Е-9. Е-11 прорваться не смогла. Поход был весьма сложным, но если бы лодки шли все вместе, вероятность успеха у них была бы гораздо большей.

Русское командование пыталось скрыть факт прибытия англичан. Флаги спущены, номера на рубках закрашены, команда на берег не увольняется, офицеры только в штатском. Однако англичанам это не понравилось, они правила не выполняли и 25-го немцы точно узнали, где стоят англичане. Поскольку немцы быстро узнали о новом противнике, стрельбы в Кильской бухте свернули и больше корабли там не появлялись. Патруль у Киля начался 21 числа, а 25-го бухта уже опустела.

Английские корабли подчинили русскому командованию только после настоятельных просьб и категорических требований 26 октября. Моряки флота Его Величества в основном получили район патрулирования в Данцигской бухте, где появлялись крупные корабли. В 1914 г. они выполнили четыре атаки без успеха. Из наших лодок туда могла дойти только "Акула", которая 22 октября промахнулась торпедой по пароходу.

В этом же месяце "Макрель" и "Минога" переведены в Або-Аландские шхеры с базированием на Люм. С конца октября флот начал широкие минно-заградительные операции, а субмарины перебазировались в Утэ, выходя прикрывать эти постановки.

В общем балтийцы нарабатывали тактику использования нового оружия. Редкие атаки не привели к успеху. Хотя балтийские подводники гораздо больше тренировались, чем их черноморские коллеги, ни одна торпеда в цель не попала. Это объясняется отсутствием методов маневрирования, стрельбой одиночными торпедами и часто без прицеливания, на глазок. К тому же, позднее вскрылся недостаток самих торпед. Они в наружных аппаратах при погружении на глубину более 15 м получали повреждения, кормовые их отделения наполнялись водой и ни о какой точной стрельбе говорить не приходилось.

За первые месяцы войны русское командование творчески подходило к использованию лодок; вначале - пассивное "стояние" на якорях перед минной позицией, затем - нарезка позиций впереди линии дозорных крейсеров, поиск противника в море у его берегов ("Акула") и, наконец, с получением в оперативное подчинение более совершенных английских лодок - самостоятельные действия у баз противника против боевых кораблей.

Всего за 1914 г. лодки выполнили 18 походов, один из них едва не закончился трагически.

В сентябре 1914 г. "Минога" возвращалась из похода. В шторм лодка должна была определиться по Люзерорту. Однако открывшийся маяк не походил на нужный. Командир решил подойти поближе, чтобы уточнить свое место. Неожиданно с хода лодка выползла на мель и легла почти на бок. Винт повис в воздухе. Оказалось, субмарина вышла к маяку Фильзанд у о. Эзель.

В том районе плавание запрещалось, поэтому с острова срочно вылетел аэроплан, чтобы разобраться в обстановке. Гидросамолет долго кружил, пытаясь рассмотреть флаг на корме. Наконец, пилот разглядел андреевский крест и сел на воду, но так неудачно, что сломал самолет. Летчик рассказал подводникам, куда они попали, и "Минога" подняла нужный сигнал, по нему с Эзеля пришел катер и увел самолет на буксире. Командир лодки дал радио о происшествии и попросил прислать на помощь миноносец. Однако погода начала свежеть и, наполнив кормовую цистерну, команда добилась того, что винт ушел в воду. После этого, дав реверс дизелям, лодка сползла на глубокую воду, затем потихоньку вернулась в базу и встала в ремонт.

Хотя явного результата наши подводники не добились, косвенный все же был. 16 ноября броненосный крейсер "Friedrich Karl" вышел для обстрела Либавы. В тот день Е-1 обнаружила норвежский парусник и досмотрела его. Затем норвежцы встретили в море немецкий отряд (крейсер "Augsburg" и подлодки U-23 и U-25). И, конечно, сообщили им о своей встрече. Около Мемеля в 2:46 17 ноября "Friedrich Karl" подорвался на мине. Командир крейсера, полностью уверенный в том, что он атакован субмариной, начал разворот на минном поле и снова подорвался. Все корабли и суда, находившиеся недалеко, бросились на помощь. Они ходили по минам, но подорвался и затонул только пароход "Elbing-9". Тем не менее, даже после этого немцы продолжали считать, что это действия подлодки. Узнав об этом, адмирал Эссен выпустил специальный приказ по флоту, где поздравил с победой... подводников!

В 1914 г. произошла одна противолодочная атака. 16 декабря U-25 выстрелила по Е-1, но та, заметив перископ, отвернула от торпед.

Кроме Северного и Балтийского моря масштаб действий лодок в других районах в этот период был незначителен.

Русский план войны на Черном море, составленный в 1909 г., предусматривал использовать подлодки в блокаде Босфора, в районе мыса Золотой Рог и даже в Мраморном море. Однако реальность оказалась иной. Отдельный дивизион подлодок русского Черноморского флота состоял из четырех устаревших кораблей времен японской войны. Они могли применяться только для обороны своих берегов и далеко в море не уходили. В первый день войны подлодка "Судак" спасла 2 шлюпки с моряками потопленного минзага "Прут". Это самый запоминающийся эпизод за весь 1914 г. из действий русских подводников.

"Волк"

Только к началу 1916 г. стали входить в строй новые, современные подлодки типа "Барс", а на вооружение, наконец, поступила удачная торпеда (образца 1916 г.). Поэтому понятно, с какими надеждами провожали в море первую русскую подводную лодку кампании 1916 г. Ею оказалась только что вступившая в строй и выполнявшая свой первый боевой выход лодка типа "Барс" - "Волк".

Б.М. Малинин на палубе "Волка"

Субмарина построена в Петербурге и подняла андреевский флаг в апреле 1916 г. Строителем лодки был Б.М. Малинин, впоследствии - главный конструктор первых советских лодок. Старшим офицером назначен лейтенант А.Н. Бахтин, который, командуя лодкой "Пантера", открыл боевой счет советских подводников, 31 августа 1919 г., потопив английский эскадренный миноносец "Vittoria". Как видим, лодке везло на людей, так же везло ей в боях.

Главной задачей наших лодок в 1916 г. считались действия против торговых судов, доставляющих в Германию из Швеции железную руду и металл. Перевозки носили стратегический характер, так как своих ресурсов для ведения войны Германии не хватало. Русские подводники должны были воевать строго по призовому праву: лодка обязана всплыть, остановить транспорт и по его документам определить национальность, характер груза, наличие контрабанды, а в случае потопления транспорта дать возможность экипажу сойти в шлюпки.

Напротив, немцы беззастенчиво плавали в территориальных водах Швеции, все знаки на трубах их судов были закрашены, флаги не поднимались, по выходе из порта на бортах устанавливались щиты, раскрашенные в нейтральные цвета, вдобавок с осени 1915 г. некоторые немецкие транспорты вооружались артиллерией.

Торговля приносила большие доходы Швеции, и она спокойно смотрела на немецкие проделки. Более того, шведы прикрывали немецкие перевозки своим военным флотом и эти отношения не ухудшились даже после того, как немецкий корабль "Meteor" петом 1915 г. ошибочно атаковал и серьезно повредил шведскую лодку "Hvalen", причем погиб один подводник.

Все это ставило наши лодки в очень невыгодное положение. Исходя из ситуации командиру "Волка" старшему лейтенанту И.К. Мессеру рекомендовали поджидать транспорты у выхода из шведских территориальных вод и атаковать со стороны берега, чтобы ни в коем случае не дать им уйти обратно. Хотя лодка имела "необстрелянный" экипаж, первый выход на коммуникации русской субмарины в 1916 г. давал ей определенные преимущества во внезапности, тем не менее, ее задача считалась очень сложной.

15 мая 1916 г. Ревель проводил "Волка" в поход в район Норчепинга. Погода стояла хорошая, на половине пути до позиции на глубине 20 м офицеры устроили чаепитие под граммофон, а потом команда заночевала. В 4 утра 17 мая корабль всплыл на поверхность и двинулся к месту патрулирования. День стоял солнечный и издалека заметив белое пятно, срочно погрузились, но это оказался небольшой пароходик с громадным шведским флагом. Ничем не выдав своего присутствия, "Волк" терпеливо ждал добычу.

Вскоре показался черный, сильно дымивший силуэт. Большой пароход без флага и каких-либо надписей сильно торопился. Командир лодки посчитав, что судно без флага несомненно немецкое, приказал всплыть. Комендоры выскочили на палубу и еще по колено в воде дали два выстрела впереди цели. Транспорт остановился и нехотя поднял германский флаг. Команда "Gera", как назывался пароход, вела себя с чисто немецкой дисциплинированностью. На сигнал "Возможно быстрее покинуть судно", немцы дали подтверждающий сигнал, а через 2 минуты 23 человека горохом скатились в шлюпки и отошли от борта.

Вахтенный офицер лейтенант В.А. Подерни приказал капитану привезти карты и судовые документы, а на лодке поднять андреевский флаг, чтобы показать, что русский флот вышел в море. Капитан исполнил приказание и, поднявшись на лодку, казался совершенно спокойным, но когда через семь минут после взрыва торпеды, выпущенной лодкой "Gera", встала вертикально и пошла на дно, он не выдержал и отвернулся, закрыв лицо руками. Оставшимся в шлюпках объявили, что они могут быть свободны и обрадованные немцы отсалютовали приподняв фуражки.

Неожиданно сигнальщики обнаружили перископ подводной лодки, и "Волк" немедленно ушел в воду. Перезарядив торпедный аппарат и выждав пару часов, лодка всплыла под перископ, и командир увидел буквально рядом еще один пароход без каких-либо опознавательных знаков. Хотя опасность атаки немецкой лодки оставалась, И.К. Мессер решился всплыть. Пароход "Кolga" считался военным транспортом, видимо этим объясняется его поведение. После нескольких выстрелов он остановился, но после прекращения огня сразу дал полный ход. "Волк" в такой ситуации имел право стрелять и немедленно выпустил торпеду, попавшую в середину корпуса. У борта поднялся громадный столб воды, а когда он осел, "Kolga" остановилась и начала резко крениться. На палубу выбежали люди и стали спускать шлюпку. Тем временем на горизонте показался дымок и лодка не стала дожидаться, когда "упрямец" затонет. Развив полный ход, субмарина поспешила на перехват нового транспорта и ее ожидание оправдалось, он снова оказался немецким.

Капитан "Bianka" поняв, что с "Волком" шутки плохи, послушно выполнил все приказы. Чтобы сэкономить время, пароход утопили торпедой. В момент взрыва на нем начал работать гудок, который замолк, лишь скрывшись в волнах. Это был как бы салют блестящему успеху русской подводной лодки, которая за день потопила больше пароходов, чем все балтийские лодки за два предыдущих года. Второй немецкий капитан с палубы "Волка" грустно слушал сигнал своего парохода. К месту атаки подошли два "шведа" и издали наблюдали за происходящим. Только после ухода "Волка" они решились спасать людей из шлюпок.

На другой день все встреченные пароходы оказались шведскими. Немцы задержали выход своих судов, таким образом "Волк" успешно решил задачу по прерыванию коммуникаций.

Ночью лодка заряжала аккумуляторные батареи, на море постепенно поднималась волна все более сильная. Одна из них накрыла субмарину и много воды попало через открытый люк внутрь. Вдали показались огни парохода и командир лодки пошел на сближение. Неожиданно сигнальщик заметил на корме красный огонь, который быстро приближался. Вскоре стало ясно, что это миноносец, идущий прямо на лодку. Субмарина срочно начала погружаться, и тут сказалось происшествие с волной. Залитый ею электромотор при включении дал сильную вспышку и механик получил серьезные ожоги. Однако за счет хорошего знания техники подводники смогли заменить пострадавшего и быстро увести корабль под воду. Только после этого прибежавший в центральный пост матрос доложил, что в носу был ясно слышен шум винтов торпеды, прошедшей в 1-2 м от борта. Какие-то мгновения спасли лодку от попадания торпеды и удара форштевнем миноносца. Удача и в дальнейшем сопутствовала этому кораблю.

В начале июня британское посольство сообщило русскому командованию, что, по агентурным данным, из Стокгольма ожидается отбытие трех больших конвоев с железной рудой. После этого сообщения решено провести операцию против них, в которой подводные лодки играли одну из главных ролей. Напуганные майским походом "Волка" немцы большинство своих морских самолетов направили на поиски лодок. 10 июня "Волк" следовал на позицию. День стоял ясный, в пустынном море летало очень много чаек. Моряки тщательно осматривали горизонт, внимание одного из них привлекла чайка, которая почему-то не махала крыльями. Он удивился и присмотревшись понял, что на лодку летит самолет. Это удивление спасло корабль. "Волк" срочно ушел в воду и все семь сброшенных бомб взорвались точно над лодкой. Их осколки потом обнаружили на палубе. Таким атакам подверглись и другие наши лодки, и намечавшаяся операция не дала ожидаемых результатов. В следующем месяце командование попробовало провести совместный рейд двух эсминцев и подлодки. Снова "Волк" пошел на охоту. На этот раз в Ботнический залив и снова вернулся с победой. Заняв позицию 7 июля лодка пропустила большой шведский парусник и всплыла перед носом парохода, который бойко двигался по "безопасному" пути. "Dorita" резко свернула и начала удирать к берегу в шведские воды. Артиллеристам пришлось стрелять уже не перед носом парохода, а прямо в корму. Только получив несколько прямых попаданий в корпус, немецкий капитан остановил судно. Чтобы не терять времени, пароход потопили торпедой как только экипаж сошел в шлюпки. Взятый на борт капитан "Dorita" долго доказывал, что лодка атаковала его пароход в шведских водах и лишь после того как ему показали подробную карту, согласился, что до берега пять миль, а суверенитет Швеции в море простирается на 3 мили.

Встревоженные немцы опять прекратили судоходство, и "Волк" больше никого "не поймал". На обратном пути лодке на редкость повезло. "Волк" торопился домой. Уже вблизи своих берегов, следуя точно по фарватеру, вахтенный офицер неожиданно почувствовал сильный удар в корпус лодки. Оглянувшись, он увидел, что в волнах качается немецкая гальваноударная мина и два ее "рога" согнуты. Удача не отвернулась от одной из лучших русских лодок, мина попалась неисправная.

Вся операция в цепом оказалась успешной, эсминцы "Внушительный" и "Бдительный" также "поймали добычу", перехватив в море два парохода "Vorms" и "Lisbon". Вместе с тем шум, поднятый в немецкой печати по поводу "разбоя в водах Швеции", привел к ограничению деятельности субмарин и еще более строгому предписанию соблюдать нейтралитет Швеции. Это положение сохранилось и в 1917 г., и больше побед "Волк" не имел.

В апреле 1918 г. лодка участвовала в знаменитом "Ледовом походе". В 1919 г., как одна из лучших субмарин вошла в Действующий отряд Балтийского флота и совершила в июле успешный разведывательный поход в район Копорского залива.

В 2015 году мы отметили 100-летие начала 1 Мировой войны. К сожалению, эта война забыта.
Подводные лодки к 1914 году представляли собой новое средство ведения войны на море. Практики их использования практически не было. Значение их, все воюющие страны, в начале войны не смогли оценить адекватно.
В Российском Флоте первая боевая подводная лодка «Дельфин» появилась в 1903 году. Из-за неправильной оценки значения Подводных лодок, выделение денег на их строительство представляло большую проблему. Многие видные военно-морские специалисты, такие как Колчак и адмирал Н.О.Эссен были ярыми противниками нового дела. Свои взгляды они пересмотрели в период 1 Мировой войны! Служба на подводных лодках считалась не престижной, поэтому мало кто из офицеров мечтал о службе на них.
К началу 1 Мировой войны, Россия располагала 8 боевыми и 3 учебными подводными лодками, сведенными в бригаду на Балтийском Флоте, 4 подводными лодками, сведенными в отдельный дивизион на Черноморском Флоте и отдельным отрядом из 12 подводных лодок на Тихом океане.
Балтийский Флот.
Перед Балтийским Флотом стояла задача отразить прорыв Немецкого Флота к Петрограду, не допустить высадки десанта, защитить столицу империи. Для выполнения поставленной задачи, создавалась минно-артиллерийская позиция межу островом Нарген и полуостровом Поркалла-Удд. Имеющиеся подводные лодки, должны были быть развернуты перед минно-артиллерийской позицией, с целью нанесения, совместно с крейсерами, ослабляющих ударов по кораблям немецкого флота.
Главные силы Балтийского флота, прикрываясь минно-артиллерийской позицией, должны были не допустить проникновение его в восточную часть Финского залива.
Создание минно — артиллерийской позиции и развертывание сил Флота, на свой страх и риск (видимо учитывая печальный опыт Русско-Японской войны), адмирал Эссен начал еще до начала мобилизации и объявление войны.
С началом боевых действий, подводные лодки несли службу на определенных позициях, в готовности выйти навстречу противнику.
В августе 1914 года, состав подводных лодок БФ пополнился тремя ПЛ: N1, N2, а в сентябре N3, изготовленными Невским заводом. Эти вновь построенные лодки, образовали Дивизион особого назначения.
После месячного ожидания появления немецкого флота, русское командование осознало, что для немцев Балтийское море и Финский залив, является второстепенным направлением. Основные силы немецкого флота задействованы против Англичан. На Балтике немецкий флот демонстративные действия, используя быстроходные крейсера « Аугсбург» и «Магдебург», немцы ставили минные заграждения, производили обстрелы портов, маяков и пограничных постов и обеспечивали безопасность морских перевозок железной руды из Швеции в Германию.
После того, как немецкий крейсер «Магдебург»,13 августа, сел на мель у острова Оденсхольм, захваченные русскими моряками документы, позволили дешифровывать немецкие радиограммы. Тем самым, командование, получило возможность точно определять обстановку на Балтийском море.
Вследствие этих обстоятельств, позиции подводных лодок были передвинуты западнее.
8 сентября 1914 года, состоялась первая торпедная атака Российской подводной лодки вражеского корабля. Подводная лодка «Акула», под командованием лейтенанта Гудимы, атаковала одной торпедой (хотя перед войной русские подводники уже отрабатывали стрельбы тремя торпедами, прообраз веерной стрельбы), миноносец охранения немецкого крейсера «Amazone». К сожалению, след от торпеды был обнаружен и миноносец сумел уклониться.

В начале июня 1917 года при неизвестных обстоятельствах погибла российская подводная лодка «Львица». Этот поход был для нее пятым с начала Первой мировой войны. Ни точная дата гибели лодки, ни обстоятельства до сих пор не известны. На борту «Львицы» находились 45 членов экипажа.

Это была одна из первых отечественных подводных лодок, принадлежащих к типу «Барс». Именно этот, самый успешный в истории русского дореволюционного подводного флота, проект, опробованный в годы Первой мировой, поставил точку в длительном споре о целесообразности использования подлодок в составе военного флота.

Первенцы подводного флота

Подводная лодка «Акула» в походе

Первые попытки создать подводное судно в России были предприняты еще при Петре I. Тогда свой проект царю отправил крестьянин Ефим Никонов. Проект получил поддержку государя, однако во время первых испытаний, на которых присутствовал и сам Петр I, подводная лодка, больше напоминавшая бочку, немедленно затонула. После этого про подводные лодки долгое время не вспоминали - вернулись к этой идее уже при Николае I, а активно приступили к проектированию субмарин уже в 1880-х годах, однако тогда процесс создания подводных лодок был крайне долгим, дорогим и трудоемким.

Впервые в боевых условиях субмарины испытали в ходе Русско-японской войны 1903–1905 годов. Эта война показала не только странам-участницам, но и всему миру необходимость дальнейшего развития подводного флота.

Российское морское ведомство разместило заказ сразу на два типа субмарин - лодка поменьше, водоизмещением 100–150 тыс. т, предназначалась для патрулирования у берега, субмарина побольше, водоизмещением почти в 400 тыс. т, должна была действовать в открытом море. По чертежам конструктора Ивана Бубнова были созданы две лодки - «Минога» и «Акула». Обе они считались опытными образцами, однако с началом Первой мировой войны «Акула» станет едва ли не единственной в составе российского флота, пригодной к ведению боевых действий, - именно с нее будет осуществлена первая торпедная атака.

«Минога» же стала первой в России подводной лодкой с дизельным двигателем. И именно с ней связана одна из первых успешных операций по спасению экипажа.

Спасение «Миноги»

Командир и команда подводной лодки «Минога» (1913 год)

В марте 1913 года лодка под командованием старшего лейтенанта Гарсоева впервые вышла в море. Перед выходом один из матросов обратил внимание на то, что вентиляционный клапан работал туго и не закрывался до конца, однако не придал этому значения, списав на особенности конструкции.

Именно через это отверстие в море в «Миногу» попала вода - лодка начала быстро погружаться и вскоре вместе с экипажем «провалилась» на дно на глубине 33 футов. Вода хлынула в машинное отделение и вскоре затопила аккумуляторные батареи, из которых начал выделяться хлор. Моряки, сгрудившиеся в противоположном конце лодки, вынуждены были дышать смесью ядовитых газов, а люди, наблюдавшие за происходящим с поверхности воды, считали, что лодка погрузилась в штатном режиме.

Лишь спустя несколько часов, подойдя ближе к месту погружения, они увидели выброшенный лодкой сигнальный буй. Сразу после этого была начата спасательная операция. Воду над местом затопления лодки осветили прожекторами миноносцы. Чтобы выиграть время до прихода тяжелого подъемного крана, водолазы спустились на дно и попытались подать на «Миногу» воздух с помощью специальных шлангов, однако выяснилось, что присоединить их к вентилям подлодки не позволяет конструкция. Сигналов из лодки к этому моменту почти не поступало - экипаж уже больше пяти часов дышал ядовитыми парами хлора, которые выделял аккумулятор.

К моменту, когда буксиры привели к месту операции кран, с момента аварии прошло почти 10 часов, и командующий спасением контр-адмирал Шторре принял решение начать подъем до того, как водолазам удастся закрепить на лодке все крепления, чтобы поднять на поверхность хотя бы часть корпуса. Как только над водой показался один из люков, в подлодку спустились три офицера. По пояс в воде, они поднимали из полузатопленной подлодки людей, находившихся в бессознательном состоянии.

Все, находившиеся на борту «Миноги», были спасены. Большинство из них попали в госпиталь с отравлением ядовитыми газами, но никто из членов экипажа не погиб. Лейтенант Гарсоев впоследствии продолжил службу, и в годы Первой мировой войны командовал самыми современными на тот момент субмаринами типа «Барс».

«Всё равно перетонут»

Подводная лодка «Морж» одна из трех торпедных подводных лодок Российской империи, построенных по проекту И.Г. Бубнова

Высшие офицеры морского флота, всегда являвшегося гордостью страны, скептически смотрели на небольшие, невзрачные подводные лодки, боевые качества которых, к тому же, еще требовали проверки. Это отношение проецировалось и на тех, кому предстояло спускаться на них под воду.

Специальная программа обучения офицеров-подводников была открыта в 1906 году, а окончательно сформировалась в 1909-м. На курс принимали офицеров, имевших минимум трехлетний опыт плавания на кораблях надводного типа и подходивших для службы на подлодках по состоянию здоровья. Программа подготовки была рассчитана на 10 месяцев - сначала слушатели в теории знакомились с конструкцией и вооружением субмарин, затем отрабатывали задачи самых разных чинов на нескольких учебных лодках: «Сиг», «Пескарь», «Белуга», «Лосось» и «Стерлядь».

Всего до начала Первой мировой войны программу закончили почти 60 человек. Всем, кто успешно сдавал выпускные экзамены, присваивалось звание офицера подводного плавания и предоставлялось право на ношение особого серебряного нагрудного знака: якорь и силуэт подводной лодки, заключенные в круг из якорной цепи.

Но ни звания, ни отличительные знаки не могли повлиять на отношение адмиралтейских чинов. По одной из легенд, когда накануне Первой мировой в Адмиралтейство была внесена просьба о повышении жалования подводникам, ее удовлетворили со словами: «Можно и прибавить, всё равно перетонут».

Охота «Волка»

В 1914 году, сразу после начала боевых действий, подводные лодки были выведены на боевое дежурство. Но несли они его, в основном будучи привязанными к буям у входов в порты, выступая в качестве живого минного поля. И даже к этому месту службы большая часть подлодок, находившихся тогда в составе российского флота, доставлялась буксирами. Немецкие подлодки к этому моменту уже начали активную охоту на корабли Антанты, а Российской империи для противодействия противнику пришлось прибегнуть к помощи англичан, приславших на Дальний Восток собственные субмарины.

Ситуацию удалось переломить, когда в состав флота начали поступать первые подводные лодки нового типа, получившего название «Барс». Это был уже пятый проект всё того же конструктора, Ивана Бубнова, который спроектировал «Миногу».

В мае 1916 года «Волк» вышел из Ревельского порта в свой первый поход. Настроение у команды было оптимистичное - на подходе к позициям, ночью, офицеры выпили чай под граммофонную музыку, после чего команда разошлась спать. Уже на следующий день «Волк» обнаружил в море судно без опознавательных знаков, которое после требования поднять флаг оказалось немецким транспортом Gera. Экипажу было приказано покинуть корабль, после чего он был торпедирован.

В тот же день «Волк» одержал еще две победы - подлодка успешно атаковала немецкий корабль Kolga и сразу после этой атаки столкнулась с транспортом Bianka, который также был затоплен. Капитаны Gera и Bianka были взяты на борт подводной лодки, немецких моряков спасли находившиеся поблизости шведские корабли.

Оставшиеся на дне

Российская подводная лодка «Барс»

Одной этой охотой «Волк» заставил считаться с российским подводным флотом не только противника, но и высшее командование страны, продемонстрировав высокий уровень новых подлодок. «Барс» стал самым успешным типом отечественных субмарин - большинство из них оставались в строю вплоть до середины 1930-х годов. Одна из них, «Пантера», прослужила до начала 1940-х и в 1941 году превратилась в учебное судно.

Всего за годы Первой мировой было затоплено четыре российские подводные лодки только этого типа. Кроме «Львицы» погибли «Барс», «Единорог» и «Гепард». Точные обстоятельства гибели большинства из них до сих пор остаются неизвестными. Две из них, предположительно «Барс» и «Гепард», были обнаружены в 1993 и 2009 годах в Балтийском море шведскими судами. В том же 2009 году эстонское научно-исследовательское судно обнаружило на дне Финского залива затонувший «Единорог».

На рубеже ХIХ и ХХ веков флоты ведущих мировых держав стали создавать свои одводные силы. Так как американские инженеры Лэк и Холланд (Голланд) смогли к тому моменту достичь удовлетворительных результатов в строительстве подводных лодок, то нет ничего удивительного, что многие флоты заказывали свои первые корабли именно у американцев. Это значительно сокращало время для обучения своих инженеров и судостроителей для подготовки к строительству подводных лодок на национальных верфях. Не стала исключением и Великобритания.

В период с 1902 по 1905 годы на верфи "Виккерс" было построено 13 лодок по улучшенному проекту Холланда. Они получили обозначения,А-1 - А-13. Полное водоизмещение составило 205 тонн, а длина 32 метра. 1 бензиновый двигатель мощностью 450 (на первых) или 600 л.с. (на последующих) и 1 150 -сильный электромотор позволяли развивать надводную скорость 9,5 - 11 узлов и подводную около 7. На вооружении нахлдился один, а на более поздних два носовых торпедных аппарата калибром 457 мм. Перезарядка аппаратов не предусматривалась. Экипаж 11 человек.

К началу Первой Мировой войны они уже морально и технически устарели и использовались для обучения и тренировки экипажей. В 1920 году этилодки были отправлены на слом.

Следующие две серии лодок строившихся в период с 1904 по 1909 года типа В и С были весьма близки по своим характеристикам. Серия В насчитывала 11 корпусов, а С - 38. Полное водоизмещение составляло около 320 тонн при длине 43,3 метра. Двигатели на них были бензиновые по 600 л.с. и более мощные по сравнению с типом А электромотарами по 300 л.с. Надводная скорость составляла 12-13 узлов и подводная около 7 - 7,5. Вооружение было такое же как и на поздних лодлках серии А, а именно 2 носовых 457-мм торпедных аппарата. Экипаж 15-16 человек.

Две подводные лодки (В-2 и С-11) погибли в результате столкновений еще до начала войны. Остальные принимали участие в боевых действиях на Средиземном, Северном и Балтийском морях. В-11 1 декабря 1914 года в Средиземном море потопила турецкий броненосец "Мессудие". Из состава флота все они были выведены в период с 1919 по 1921 год. Интересно, что лодки типа В успели послужить после снятия электродвигателей и аккумуляторных батарей в качестве патрульных судов.

8 подводных лодок типа D подводным водоизмещением 600-620 тонн строились в период с 1908 по 1911 год и были значительным шагом вперед. Кроме увеличенного водоизмещения и соответственно размеров (длина ок.50 метров), они были впервые оснащены двумя дизельными двигателями и двумя электромоторами. Увеличение оборудования потребовало соответственно и увеличение численности экипажа до 25 человек. Кроме того на этих лодках появился третий (кормовой) торпедный аппарат, а затем и одна-две 76-мм артиллерийские установки.

С течением времени британские верфи получили необходимый опыт строительства подводных лодок, а начавшаяся Первая Мировая потребовала массового строительства этого нового, но уже хорошо зарекомендовавшего себя оружия. На основе лодок типа D в период с 1912 по 1917 годы, была построена самая массовая серия Е, насчитывавшая 58 корпусов. Строились они на разных верфях двумя сериями (10 и 48 единиц). В первой серии две лодки, получившие индексы АЕ-1 и АЕ-2 строились для австралийского флота.

Подводное водоизмещение около 800 тонн и увеличенная длина до 55 метров позволили увеличить количество вооружения. На первой серии были установлены 4-5 457-мм торпедных аппаратов (1 в корме, 2 побортно в средней части корпуса и 1-2 в носу.) и 1 76-мм орудие. Шесть лодок 2 серии были достроены в качестве подводных минных заградителей, несущих вместо бортовых торпедных аппаратов по 10 мин в вертикальных шахтах по каждому борту. Усиленные дизели по 800 л.с. и электромоторы по 420 л.с. смогли обеспечить максимальную надводную скорость в 15 и подводную в 9 узлов. Дальность плавания в надводном положении десятиузловым ходом составила 3000 миль. Экипаж 30 человек.

8 августа 1815 года в Мраморном море подводная лодка Е-11 обнаружила, груженый большим количеством снарядов турецкий броненосец "Хайреддин Барбаросса" (тип "Бранденбург" германской постройки) и потопила его одноторпедным залпом.

Тридцать подводных лодок этого типа были утеряны в результате боевых действий, столкновений или неустановленных причин. Остальные были сданы на слом в начале 20-х годов. Только Е-51 оставалась в составе британского флота до 1931 года.

Продолжение следует.

Буду благодарен читателям за содержательную критику

Подводные лодки Первой мировой войны, отметившие 15-летнее появление на свет в 1914 году, не повлияли каким-либо образом на ход военных действий и на исход войны. Но это время зарождения, становления мощнейшего рода войск. Подводные лодки сыграют значительную роль во Второй мировой войне, показав всю важность и мощь подводного флота.

Зарождение подводного флота

К началу Первой мировой войны представляли собой новое неизведанное средство ведения военных действий на воде. К ним относились на флоте и в высших слоях военного руководства с непониманием и недоверием. Среди считалось весьма непрестижной служба на подводных лодках. Однако первые подводные лодки в Первой мировой войне прошли боевое крещение и достойно заняли свое место в ВМФ стран участниц конфликта.

В Российской империи первая подводная лодка «Дельфин» появилась в 1903 году. Но развитие подводного флота шло слабо, так как из-за нежелания понять всей его важности, финансирование было незначительным. Непонимание как использовать субмарины со стороны главных морских специалистов не только в России, но и в других европейских морских державах, привело к тому, что к моменту начала боевых действий подводные лодки практически не играли значительной роли.

Предвидение будущего применения

К началу боевых действий Первой мировой войны применение подводных лодок имело своих сторонников, можно сказать, фанатично веривших в будущее. В Германии капитан-лейтенант военного флота направил докладную записку командованию, в которой приводил подсчет по применению подводных лодок против Англии. Главнокомандующий английского военного флота лорд Фишер представлял в правительство свои меморандумы, в которых указывал, что подводные лодки, в нарушение морских законов будут применяться как против военных, так и против коммерческих кораблей неприятеля.

Однако следует подчеркнуть, что большинство военных специалистов представляли применение субмарин, ввиду их специфики, только в качестве береговой позиционной охраны. Им предрекали роль минных заградителей при устройстве подвижных Атака ими вражеских кораблей представлялась в виде особого случая в момент якорной стоянки корабля.

Россия не стала исключением. Так, И. Г. Бубнов, ведущий русский конструктор подлодок, в Первой мировой войне отводил им роль «типичных минных банок». Военный флот России к тому времени был одним из немногих, кто уже применял субмарины в войне России с Японией. Следует отметить, что высшее командование России в большей мере тяготело к огромным многопушечным кораблям и откровенно не придавало большого значения подводным судам.

Русский подводный флот на начало Первой мировой войны

Подводные лодки в России были на трех флотах, общее количество их состояло из 24 боевых и трех учебных лодок. На Балтийском море базировалась бригада, состоящая из 11 субмарин, из них 8 строевые и 3 учебные лодки. На Черноморском флоте имелись 4 подводные лодки. Тихоокеанский флот был представлен отрядом, имевшим в своем составе 14 субмарин.

Русским подлодкам в Первой мировой войне отводилась роль берегового охранения, причем главная нагрузка ложилась на Балтийскую бригаду, так как основная морская держава Германия участвовала в войне как противоборствующая сторона России. Важнейшие морские действия против России предполагались на Балтике. Главная цель - обеспечить охрану российской столицы и не допустить прорыва немецкого флота, который на то время считался одним из самых мощных и оснащенных в мире.

Черноморский флот

До вступления Турции в войну против Антанты командование Черноморским флотом вело политику пассивного ожидания нападения турецкого флота. Ничего практически не изменилось и на начало вступления в войну Турции. Откровенное попустительство и предательство со стороны командующего Черноморским флотом адмирала Эбенгарда, принесло большой урон русским силам при нападении сначала турецкой эскадры, затем при столкновении с двумя немецкими крейсерами «Гебен» и «Бреслау». Стало ясно, что «достопочтенный» адмирал Эбенгард, мягко говоря, не соответствовал занимаемой должности. Во время его командования про подводные лодки даже не вспоминали.

Новые русские подводные лодки Первой мировой войны на Черноморском флоте появились только к осени 1915 года, в это же время стал действовать минный заградитель «Краб». Применение подводных лодок сначала носило одиночный (позиционный) характер. Впоследствии уже применяли маневренный метод - крейсерование определенной акватории. Этот метод получил значительное развитие.

Первые походы русских подлодок на Черном море

К концу зимы 1916 года тактика применения подводных лодок значительно изменилась, они стали основным оружием борьбы на неприятельских коммуникациях. Крейсерские походы составляли десять дней. Два на переход и восемь на поиск противника. Во время похода в надводном положении субмарины проходили до 1 200 миль, под водой - более 150 миль. Основным районом применения подводных лодок был юго-запад морского театра.

Особенно отличилась в Первую мировую войну подводная лодка «Тюлень» под командованием лейтенанта Китицына, которая повстречала недалеко от пролива Босфор вооруженный пароход «Родосто», водоизмещением 6 тыс. тонн и оснащенным двумя 88-миллиметровым и двумя 57-миллиметровыми орудиями, под командованием немецкого командира и смешанным немецко-турецким экипажем.

«Тюлень», из-за поломки находясь в надводном положении, вступил в бой на расстоянии 8-ми кабельтовых, и нанес пароходу более 10 попаданий. Команда парохода подняла белый флаг и под конвоем субмарины была доставлена в Севастополь. За время боевых действий «Тюлень» повредил или пленил 20 вражеских судов. На Черном море впервые русские подводные лодки времен Первой мировой войны стали выходить в походы совместно с эсминцами, что давало более значительные результаты.

Недостатки применения подводных лодок

Прежде всего это малое время нахождения под водой, за которое лодка могла пройти всего 150 миль. Буруны во время погружения делали лодку уязвимой, а след от выпущенной торпеды выдавал атаку и давал время для маневра вражескому кораблю. Большое затруднение составляло управление подводными лодками. Они были оснащены радиостанциями, радиус действия которых был ограничен и составлял 100 миль. Поэтому на большем расстоянии управлять ими командованию было невозможно.

Но в 1916 году был найдено решение, которое заключалось в применении «репетичных» кораблей, в большей части это были эсминцы. Они принимали радиосигнал и передавали его дальше. Это по тем временам был выход из сложившегося положения, что позволило подводным лодкам держать связь с командованием.

Русские подлодки на Балтике

Основной центр военно-морских действий развернулся на Балтийском море. Первоначальной целью германского флота было прорваться в Финский залив, где разбить русские корабли и ударить с моря по Петрограду. В самом начале крейсера «Магдебург» и «Аугсбург», которые сопровождали миноносцы и подлодки, предприняли попытки прорваться в Финский залив. Но этого сделать им не удалось. Для защиты русскими была создана минно-артиллерийская позиция, которая протянулась между полуостровом Поркалла-Удд и островом Нарген. Задача подводных лодок заключалась в несении службы перед позицией с целью совместного ведения огня с крейсерами.

Создание минно-артиллерийских позиций успели провести до начала войны. С ее началом подводные лодки несли службу на определенных дистанциях. Боевые действия на Балтике коренным образом отличались от боевых действий на Черноморском побережье. Большинство немецких кораблей были потоплены или повреждены благодаря русским минам. Именно они вынудили немецкое командование отказаться от попыток прорваться в Финский залив.

Русская легенда

В мае 1916 года Балтийский флот получил новую подводную лодку «Волк». Первая мировая война знала множество примеров беззаветной храбрости и геройства моряков подводных лодок. Но экипаж одной из них стал легендарным. Про подводную лодку «Волк», которой командовал старший лейтенант И. Мессер, сын вице-адмирала В. П. Мессера, на Балтийском флоте слагали легенды.

На личном счету И. Мессера было много побед до того как он принял командование «Волком». В 1915 году, будучи командиром подводной лодки «Кайман», он со своим экипажем в проливе Оландсгаф захватили германский пароход «Шталек». Подводная лодка «Волк» 17.05.1916 устроила засаду в Норчепинской бухте, на границе со шведскими территориальными водами, где ею были потоплены три транспортных парохода - «Гера», «Кольга» и «Бианка». Без малого через месяц был потоплен военный транспорт «Дорита».

Особенности войны на Балтике

Немецкий флот был вынужден сражаться на два фронта с Англией и Россией. Финский залив был надежно закрыт минами. Великобритания имела на тот момент самый передовой флот, поэтому все основные силы Германии были отвлечены на нее. Она покупала из нейтральной Швеции руду, поэтому война в Балтийском море была сведена, в основном к захвату и потоплению германских торговых пароходов, везущих металлическую руду. Перед русским командованием стояла цель - не дать противнику беспрепятственно провозить сырье. И она была достигнута отчасти благодаря подводным лодкам.

Подводные лодки Германии

С первого момента войны Антанта, в основном это был английский флот, начала осаду Германии. В ответ на это Германия стала блокировать Великобританию подводными лодками. К слову, за военный период немцами была спущена на воду 341 подводная лодка, а 138 остались на стапелях. Германские подводные лодки Первой мировой войны отличались живучестью и могли ходить в походы до 10 дней.

Отдельно стоит сказать про экипажи подлодок, отличавшихся особой жестокостью. Они никогда не предлагали сдаться экипажам транспортных кораблей и не спасали членов команды, а хладнокровно топили корабли. За это всем кораблям ВМФ Британии был дан приказ, в котором предписывалось немецких подводников в плен не брать.

Немецкие подводные лодки Первой мировой войны нанесли Англии ощутимый урон. Только за 1915 год страны Антанты потеряли 228 торговых судов. Но надводный флот Англии им победить не удалось, помимо этого, к 1918 году противники Германии научились воевать с подводными лодками. За этот год было потоплено 50 немецких субмарин, что значительно превысило количество спускаемых со стапелей.

Подводный флот Австро-Венгрии

Австро-Венгерские подводные лодки Первой мировой войны не могли оказать какого-либо влияния на ход морских боевых столкновений. Австро-Венгрия имела выход в небольшое Адриатическое море. Но для поддержания престижа задолго до начала подводной войны, в 1906 году, закупила проект подлодки у американской фирмы С. Лейка. К началу войны были построены две субмарины U-1 и U-2.

Это были небольшого размера субмарины с тихим ходом, бензиновым мотором, балластными системами на прочном корпусе, штурвал для управления в надводном состоянии лодки устанавливался только после всплытия. Они навряд ли могли составить конкуренцию любой подводной лодке стран участников войны.

Но стоит отметить, что уже в 1917 году у Австро-Венгрии имелось 27 подводных лодок, нанесших ощутимый урон противнику, в большей степени итальянцам. Досталось от них и англичанам. Для империи, разваливающейся по национальным причинам, это довольно хороший результат.

Первая мировая война круто изменила отношение к подводным судам. Стало ясно, что за ними будущее, когда они станут грозной силой и смогут преодолевать тысячи миль для нанесения удара по врагу.