Сценарий «Дети войны» в подготовительной группе. Дети войны, сценарии и разработки
Сценарий внеклассного мероприятия к 70- летию Победы в начальной школе
ВОЙНА И ДЕТИ
Данное мероприятие представляет собой литературно-музыкальную композицию, проводимую в форме устного журнала. Мероприятие может быть приурочено к дате 9 мая – Дню Победы как общешкольное для учащихся 1-4 классов. Мероприятие призвано способствовать воспитанию и формированию таких качеств личности, как гражданственность, патриотизм, гордость за свое Отечество.
Цели:
расширить знания детей о войне 1941-1945гг.,
формировать активную гражданскую позицию школьников,
познакомить с детскими художественными произведений обсуждаемой тематики,
на примерах героических поступков детей в военное время воспитывать чувство патриотизма, гордости за своё Отечество,
воспитывать уважительное отношение к старшему поколению, памятникам героям войны.
Форма проведения: устный журнал.
Планируемые результаты: учащиеся смогут существенно пополнить знания о событиях Великой Отечественной войны, узнают о роли детей во время Великой Отечественной войны.
Оформление: мультимедийная презентация «Дети войны», плакаты со словами эпиграфа, скрепленные в виде книги листы ватмана с названиями страниц устного журнала.
Ход классного часа.
Война –такое маленькое слово, Но сколько бед оно в себе таит.
Война - страшнее нету слова.
Ведь никого она не пощадит.
Учитель. Ребята, каждый год 9 мая мы проводим митинг, посвященный Дню Победы. Чествуем ветеранов ВОВ, чтим память павших, отдавших свою жизнь за наше счастливое детство, за мирное небо над головой. Прошло уже 70 лет с той победной весны. Но какой ценой досталась нам эта победа? Более 20 миллионов наших сограждан погибли или пропали без вести. С каждым годом редеют ряды ветеранов.Но живы дети войны – свидетели тех страшных лет. Что они помнят о войне?
Прочитаем воспоминания детей.
(ученики зачитывают отрывки из воспоминаний).
«В начале войны мне было 12 лет. Моя семья из Москвы не эвакуировалась. В первый год войны школы не работали, но мы не сидели, сложа руки. Мы собирали медицинские пузырьки и сдавали их в госпитали. А весной и летом нас вывозили на сбор крапивы, из которой в госпиталях варили щи. Мы дети, во время бомбежек дежурили на крышах и тушили зажигательные бомбы».
«Я родилась в Ленинграде за пять лет до войны. Зимой 1941-1942 годов не стало отопления, света, воды, и стены домов промерзали. В ту пору на окнах обязательно была светомаскировка, которая скрывала свет иногда горевшей свечи и помогала маме убедить меня – ребенка, что это ночь (даже если был день), а ночью никто не кушает, надо потерпеть. Блокадный паек – 120 граммов хлеба из смеси опилок и муки… А есть очень хотелось, и чувство голода – это одно из устойчивых воспоминаний моего детства…»
«Мой папа был военным врачом. Война застала нашу семью под Брестом 22 июня 1941 года. Мне было девять с половиной лет. На моих глазах погибли родные, а я был подобран двумя солдатами, и мы стали выходить из окружения, пробираясь к своим. Мы перешли фронт, и меня зачислили воспитанником, сыном полка».
«Мы были малы и не участвовали в Великой Отечественной войне. Когда нам не хватало тетрадок, мы писали диктанты на газетах. Собирали колоски на полях или лекарственные растения в тайге. Шефствуя над ранеными фронтовиками в госпиталях или над семьями погибших воинов, мы чувствовали себя маленькими солдатами, борющимися против фашистских захватчиков».
Дети и война - несовместимые понятия. Мальчишки и девчонки, попавшие на войну, должны были расстаться с детством. Стать взрослыми им пришлось очень рано.
Чтец . Его я узнал не из книжки
Жестокое слово – война!
Прожекторов яростной вспышки
К нам в детство ворвалась она,
Смертельными тоннами стали,
Сиреной тревоги ночной,
В те дни мы в войну не играли,
Мы просто дышали войной.
Эти дети пережили смерть близких, голод, холод, страх. Страх того, что ты остался один на всем белом свете, страх того, что твоя жизнь может закончиться в любой момент, так и не начавшись. (слайд 3, 4).
Десятилетний человек.
Крест-накрест синие полоски
На окнах съежившихся хат.
Родные тонкие березки
Тревожно смотрят на закат.
И пес на теплом пепелище,
До глаз испачканный в золе,
Он целый день кого-то ищет
И не находит на селе...
Накинув старый зипунишко,
По огородам, без дорог,
Спешит, торопится парнишка
По солнцу – прямо на восток.
Никто в далекую дорогу
Его теплее не одел,
Никто не обнял у порога
И вслед ему не поглядел.
В нетопленной, разбитой бане
Ночь скоротавши, как зверек,
Как долго он своим дыханьем
Озябших рук согреть не мог!
Но по щеке его ни разу
Не проложила путь слеза.
Должно быть, слишком много сразу
Увидели его глаза.
Все видевший, на все готовый,
По грудь проваливаясь в снег,
Бежал к своим русоголовый
Десятилетний человек.
Он знал, что где-то недалече,
Выть может, вон за той горой,
Его, как друга, в темный вечер
Окликнет русский часовой.
И он, прижавшийся к шинели,
Расскажет все, на что глядели
Его недетские глаза.
(С. Михалков)
Мальчик из села Поповки
А что узнал и перенёс.
При нём избу его спалили,
Среди сугробов и воронок
В селе, разрушенном дотла,
Стоит, зажмурившись, ребёнок – Последний гражданин села.
Испуганный котёнок белый,
Обломок печки и трубы –
И это всё, что уцелело
От прежней жизни и избы.
Стоит белоголовый Петя
И плачет, как старик без слёз,
Три года прожил он на свете,
Угнали маму со двора,
И в наспех вырытой могиле
Лежит убитая сестра.
Не выпускай, боец, винтовки,
Пока не отомстишь врагу
За кровь, пролитую в Поповке,
И за ребёнка на снегу.
(С. Маршак)
На оккупированной территории фашисты создавали концентрационные лагеря, в которых гибли тысячи детей.(Слайд)
Горели фашистские печи,
Хлестали фашистские плети,
Кричали и плакали дети,
Сквозь слезы зовя матерей…
Т. В. Балакина.
/Звучит отрывок из песни «Саласпилс»/
Сегодня на классном часе хотелось поговорить о юных героях войны, ваших сверстниках, которые тоже внесли посильный вклад в приближение победы.
В суровые дни войны на защиту своего Отечества в одном ряду со взрослыми вставали дети. Школьники зарабатывали деньги в фонд обороны, собирали теплые вещи для фронтовиков, работали на военных заводах, дежурили на крышах домов при воздушных налетах, выступали с концертами перед ранеными воинами в госпиталях.
Василий Васильевич
В великой русской кузнице за каменной горой
Стоит, гудит, работает заводик номерной.
Туда Василь Васильевич приходит чуть заря
И весело командует: "За дело, токаря!
С глазами светло-синими, с кудрявой головой
Работает, старается гвардеец тыловой.
Фотографы газетные бегут его снимать.
Никто Василь Васильича не может обогнать.
В минуту получается готовая деталь,
На грудь ему повешена отличия медаль.
Девчата им любуются, подходят и молчат,
А он и не оглянется, не смотрит на девчат.
За горы за Уральские молва о нем идет,
А он себе работает и бровью не ведет.
Василию Васильичу всего тринадцать лет.
Привет, Василь Васильевич, примите наш привет!
(Б. Ласкин, 1944)
Мужчина
Отца на фронт призвали.
И по такой причине
Я должен жить отныне,
Как следует мужчине.
Мать вечно на работе.
Квартира опустела.
Но в доме для мужчины
Всегда найдётся дело.
Полны водою вёдра.
Подметена квартира.
Посуду мыть несложно –
На ней ни капли жира.
С трёх карточек талоны
Стригут мне в гастрономе. Кормилец и добытчик.
Мужчина. Старший в доме.
Я искренне уверен,
Что стал отцу заменой.
Но в жизни той далёкой,
Блаженной, довоенной,
Отец не занимался
Подобными делами.
Мать заменила папу.
Я помогаю маме.
Спою тебе, родной
Синеглазая девчонка
Девяти неполных лет...
Льётся песня нежно, звонко
На больничный белый цвет.
И под звуков переливы
Чьи-то братья и отцы
Вспоминают дом счастливый,
Просят спеть ещё бойцы
«Я спою, - в ответ девчонка, -Низко голову склонив,
Вот, пришла нам похоронка..
Но я верю: папа жив!
Может, кто из вас случайно
Папу где-нибудь встречал?
Где-то там, в сторонке дальней,
Вместе с папой воевал? Вдруг отводят все солдаты
От девчонки малой взор.
И как будто виноваты
В том, что живы до сих пор,
Проглотив слезу украдкой,
Вновь поёт до хрипотцы,
И, по-взрослому, солдаткой
Кличут девочку бойцы.
Бесконечно петь готова
Песни раненым она,
Но при этом спросит снова,
А в ответ лишь тишина.
И однажды, как награда,
Весь изранен, но живой,
Папа, милый! Вот он, рядом!
«Я спою тебе, родной!»
Стихи о почтальонке
Ей пятнадцати нет. Девчонка.
Невысока и очень худа.
Письмоносица, почтальонка,
По прозванию Нюрка-беда.
В зной и в слякоть, в метель со стужей
С сумкой кожаной наперевес
Разнести Нюрке почту нужно
По пяти деревенькам окрест.
Дома двое младших братишек,
Мать болеет почти уж год.
Слава Богу, отец с фронта пишет –
Ждут и верят, что он придет.
Он придет, и все будет как прежде,
Как в далеком-далеком вчера.
Не лиши только, Боже, надежды…
И опять на работу пора.
Ребятишкам – картошка в печке,
Ей с утра – с сумкой наперевес.
А что впроголодь…Бегать легче
По пяти деревенькам окрест.
В деревнях – старики да дети,
Бабы – в поле, то сеют, то жнут.
Почтальонку вдали приметят
И с сердечной тревогой ждут.
Треугольник – живой! Удача!
Коли серый казенный конверт –
Замолчат, закричат, заплачут…
И померкнет в глазах белый свет…
Защемит у девчонки сердчишко
От людского горя и бед…
Тяжела эта сумка слишком,
Если там от беды привет.
Вести черные – похоронки,
Горя горького череда.
Письмоносице, почтальонке
Без вины дали имя – Беда.
Малолетка еще, девчонка –
Только в косах полно седины.
Письмоносица, почтальонка,
Разносящая вести с войны.
(Т. Черновская)
У нас в стране и за рубежом установлено много памятников и мемориалов памяти жертв Великой Отечественной войны. Создание такого памятника - это дань уважения и памяти детям, на долю которых выпало тяжелое время войны. Памятник - напоминание настоящим и будущим поколениям о том, что дети - самое дорогое, что есть у человечества.
В небольшом поселке Лычково Новгородской области есть безымянная братская могила времен Великой Отечественной войны… Одна из многих в России… Одна из самых трагично-печальных… Потому что это - детская могила...
В самом начале Великой Отечественной войны, в июле 1941 года, из Ленинграда началась эвакуация мирного населения. В первую очередь, в тыл отправлялись дети. Никто не мог тогда предусмотреть ход военных действий... Детей вывозили из Ленинграда, чтобы спасти, подальше от смерти и страданий. Оказалось, их везли прямо навстречу войне. На станции Лычково самолеты фашистов разбомбили эшелон из 12 вагонов. Летом 41-го погибли сотни невинных малышей. (Слайд).
Памяти ленинградских детей, погибших на станции Лычково
Есть места на земле, чьи названия, словно оковы,
Держат в памяти то, что осталось в печальной дали.
Вот таким местом скорби и братства нам стало Лычково –
Небольшое село на краю новгородской земли.
Здесь в июльский безоблачный день сорок первого года
Враг, нагрянув с небес, разбомбил пассажирский состав –
Целый поезд детей Ленинграда, двенадцать вагонов,
Тех, что город хотел уберечь в этих тихих местах.
Кто же мог в Ленинграде в тревожном июне представить,
Что фашисты так быстро окажутся в той стороне,
Что детей отправляют не в тыл, а навстречу войне,
И над их поездами нависнут машины с крестами?..
Им в прицел было видно, что там не солдаты, не пушки,
Только дети бегут от вагонов – десятки детей!..
Но пилоты спокойно и точно бомбили теплушки,
Ухмыляясь злорадной арийской усмешкой своей.
И метались по станции в страхе мальчишки, девчонки,
И зловеще чернели над ними на крыльях кресты,
И мелькали средь пламени платьица и рубашонки,
И кровавились детскою плотью земля и кусты.
Глохли крики и плач в рёве, грохоте, "юнкерсов" гуде,
Кто-то, сам погибая, пытался другого спасти...
Мы трагедию эту во веки веков не забудем.
И фашистских пилотов-убийц никогда не простим.
Разве можно забыть, как детей по частям собирали,
Чтобы в братской могиле, как павших солдат, схоронить?
как над ними, не стыдясь, и мужчины рыдали
И клялись отомстить... Разве можно всё это простить!
На Руси нету горя чужого, беды постороннее,
И беду ленинградцев лычковцы считали своей.
Да кого же убийство детей беззащитных не тронет?
Нету боли страшнее, чем видеть страданья детей.
Вечным сном спят в Лычкове на кладбищев скромной могиле
Ленинградские дети – далёко от дома и мам.
Но лычковские женщины им матерей заменили.
Отдавая заботы тепло их остывшим телам,
Убирая могилу невинных страдальцев цветами,
Горько плача над ними в дни скорби и славы страны
И храня всем селом дорогую и горькую память
О совсем незнакомых, безвестных, но всё же родных.
И воздвигли в Лычкове на площади, возле вокзала,
Скорбный памятник детям, погибшим в проклятой войне:
Перед рваною глыбою – девочка, словно средь взрывов, в огне,
В смертном ужасе к сердцу дрожащую руку прижала...
(Говорят, при отливе её капля бронзы слезой побежала
И осталась на левой щеке – до скончания дней.)
А по рельсам бегут поезда. Остановка – Лычково.
Пассажиры спешат поглядеть монумент, расспросить,
Врезать в сердце своё страшной повести каждое слово,
Чтобы лычковскую боль всей страной не забыть, не простить
(А. Молчанов)
Памяти 13 миллионов детей, погибших во Второй мировой войне
Тринадцать миллионов детских жизней
Сгорело в адском пламени войны.
Их смех фонтанов радости не брызнет
На мирное цветение весны.
Мечты их не взлетят волшебной стаей
Над взрослыми серьезными людьми,
И в чём-то человечество отстанет,
И в чём-то обеднеет целый мир.
Тех, кто горшки из глины обжигают,
Хлеба растят и строят города,
Кто землю по-хозяйски обживают
Для жизни, счастья, мира и труда.
Без них Европа сразу постарела,
На много поколений недород
И грусть с надеждой, как в лесу горелом:
Когда ж подлесок новый станет в рост?
Им скорбный монумент воздвигнут в Польше,
А в Ленинграде – каменный Цветок,
Чтоб в памяти людей остался дольше
Прошедших войн трагический итог.
Тринадцать миллионов детских жизней -
Кровавый след коричневой чумы.
Их мертвые глазёнки с укоризной
Глядят нам в душу из могильной тьмы,
Из пепла Бухенвальда и Хатыни,
Из бликов пискаревского огня:
"Неужто память жгучая остынет?
Неужто люди мир не сохранят?"
Их губы запеклись в последнем крике,
В предсмертном зове милых мам своих...
О, матери стран малых и великих!
Услышьте их и помните о них!
(А. Молчанов)
Мы живем в тревожном мире,
Но не наша в том вина,
Что звучат слова в эфире:
«Гнет», «агрессия», «война»...
Неспокойно жить на свете
На земле любой страны,
Если где-то в кабинете
Созревает план войны,
Принимаются решенья,
Как умножить разрушенья,
Как стереть с лица земли
Все, что люди возвели!С. Михалков
Я недавно смотрела старый фильм о войне
И не знаю, кого мне спросить:
Почему нашим людям и нашей стране
Столько горя пришлось пережить?
Дети детство узнали в руинах домов,
Эту память вовек не убить,
Лебеда – их еда, и землянка – их кров.
А мечта – до Победы дожить.
Я смотрю старый фильм, и мечтается мне,
Чтобы не было войн и смертей,
Чтобы мамам страны не пришлось хоронить
Вечно юных своих сыновей.
Песня «Солнечный круг».
Цель мероприятия: воспитание патриотизма.
- познакомить учащихся с воспоминаниями детей-очевидцев Великой Отечественной войны;
- вызвать интерес к данной теме;
- вызвать у детей чувство сопереживания.
Форма: устный журнал.
Оборудование:
- оформленный в соответствии с тематикой актовый зал;
- метроном;
- музыкальный центр;
- запись Альбинони “Адажио”;
- плакат с изображением раскрытого журнала с оглавлением.
Рябова Дарья:
– Здравствуйте, уважаемые гости! В этом году мы отмечаем очень важную для всех нас дату – 60-летие Великой Победы. Наш устный журнал расскажет вам о тех, чье детство пришлось на военное лихолетье. Страница первая – “А они родом из войны…”
Страница I
“А они родом из войны…”
(на сцене 4 участника )
Тащева Елена
На минском шоссе.
Идти устали маленькие ноги,
Но он послушно продолжает путь.
Еще вчера хотелось близ дороги
Ему в ромашках полевых уснуть.
И мать несла его, теряя силы,
В пути минуты длились, словно дни.
Все время сыну непонятно было,
Зачем свой дом покинули они.
Что значат взрывы, плачь, дорога эта?
И чем он хуже остальных ребят,
Что на траве зеленой у кювета,
Раскинув руки, рядом с мамой спят?
Как тяжело выслушивать вопросы…
Могла ли малышу ответить мать,
Что этим детям, спящим у березы,
Что этим мамам никогда не встать?
Но сын вопросы задавал упрямо,
И кто-то объяснил ему в пути,
Что это спали неживые мамы,
От бомбы не успевшие уйти.
И он задумался под лязг машин железных,
Как будто горе взрослых понял вдруг, –
В его глазах, недавно безмятежных,
Уже блуждал осознанный испуг.
Так детство кончилось. Он прежним больше не был.
Он шел и шел. И чтобы мать спасти,
Следил ревниво за июньским небом
Малыш, седой от пыли, лет шести.
Аркадий Кулешов
(звучит запись Альбинони “Адажио” )
Терешкина Екатерина:
Утром двадцать второго июня сорок первого года на одной из брестских улиц лежала убитая девочка с растрепанными косичками и ее кукла.
Многие запомнили эту девочку…
А кто сосчитает, сколько детей убивает война? Убивает тех, кто родился. И убивает тех, кто мог бы, кто должен был прийти в этот мир.
Ребенок, прошедший через ужас войны, ребенок ли? Кто возвратит ему детство?
А их таких были тысячи в сорок первом – сорок пятом годах…
Что помнят они? Что могут рассказать? Должны рассказать! Потому что и сейчас где-то рвутся бомбы, летят пули, рассыпаются дома и горят детские кроватки. Потому что сегодня кому-то хочется большой войны, в огне которой дети испарялись бы, как капли воды.
Можно спросить, что героического в том, чтобы в пять, десять или двенадцать лет пройти через войну? Что могли понять, увидеть, запомнить дети?
Что помнят о матери? Об отце? Только смерть их:
Тащева Елена:
“…осталась на угольках одна пуговица от маминой кофты. А в печи две булки теплого хлеба…” (Аня – 5 лет)
Терешкина Екатерина:
Отца разрывали немецкие овчарки, а он кричал:
Красильщиков Сергей:
“Сына уведите… Сына уведите, чтобы не смотрел…” (Саша – 7 лет)
Терешкина Екатерина:
Еще они могут рассказать, как умирали от голода и страха. Как убегали на фронт:
Карев Дмитрий:
“… боялся, что война без меня кончится. А она была такая длинная: началась – я вступил в пионеры, кончилась – уже комсомолец” (Костя – 14 лет).
Красильщиков Сергей:
“Мам, прошу, пусти на войну”. – “Не пущу”. – “Тогда я сам пойду!”
“Направили меня в Тамбовское суворовское училище. А до войны я успел окончить только три класса и диктант в училище написал на единицу. Испугался и удрал на фронт…” (сын полка Валя – 10 лет).
Терешкина Екатерина:
Как тосковали, когда наступило первое сентября сорок первого года и не надо было идти в школу. Как, только встав на ящики, дотягивались до станков и в десять – двенадцать лет работали по двенадцать часов в сутки. Как получали на погибших отцов похоронки. Как, увидев после войны первый батон, не знали, можно ли его есть, потому что
Карев Дмитрий:
“… я забыл за четыре года, что это такое – белый батон” (Саша – 10 лет).
Терешкина Екатерина:
Как уходила на фронт воспитательница из детдома, а они хором просили:
Красильщиков Сергей:
“Папу найдите…”
Терешкина Екатерина:
Как усыновляли их чужие люди. Как даже сейчас у них трудно спросить о маме.
Детская память – вещь загадочная. Лев Толстой утверждал, что помнит ощущение чистых и прохладных пеленок, в которые его заворачивали в детстве.
Первое воспоминание трехлетнего Володи Шаповалова, как вели на на расстрел их семью и ему казалось, что мать кричала громче всех:
Карев Дмитрий:
“… может, потому мне так казалось, что она несла меня на руках, а я обхватил ее за шею. И руками слышал, как голос шел из горла”.
Терешкина Екатерина:
Феликс, которому в сорок первом году было шесть лет, до сих пор не может забыть буханку хлеба, которую бросил им из теплушки раненый солдат:
Красильщиков Сергей:
“Мы уже неделю ехали голодные. Мать отдала нам с братом последние два сухаря, а сама только смотрела на нас. И он это увидел…”
Терешкина Екатерина:
Сын полка Толя Морозов может рассказать, как его, голодного и замерзшего, подобрали в лесу танкисты, и девушка санинструктор скоблила мальчишку сапожной щеткой и долго вспоминала, что ей “не хватило на меня толстого куска мыла. Я был чернее камня”.
Кто теперь скажет, сколько среди них было русских детей, сколько белорусских, сколько польских или французских? Погибали дети – граждане мира.
Белорусская девочка Тамара Томашевич до сегодняшнего дня сберегла в памяти, как в Хвалынском детдоме на Волге никто из взрослых не повышал на детей голоса, пока у них не отросли волосы после дороги, а Женя Корпачев не забыл старую узбечку, принесшую им с матерью последнее свое одеяло на вокзал. Первый советский солдат в освобожденном Минске подхватил на руки четырехлетнюю Галю Забавчик и она назвала его “папа”. А Нелла Вершок рассказывает, как шли по их деревне наши солдаты, а дети смотрели на них и кричали: “Папы идут! Папы…” Не солдаты, а папы.
“Я родом из детства”, – говорил о себе Сент-Экзюпери.
А они родом из войны…
(рассказчики первой страницы уходят со сцены )
Рябова Дарья:
– Их судьбы похожи. Война стала общей биографией целого поколения военных детей. Даже если они находились в тылу, все равно это были военные дети. Их рассказы тоже длиной в целую войну.
Время изменило их самих, оно усовершенствовало, вернее сказать, усложнило их отношение к своему прошлому. Изменилась как бы форма передачи их памяти, но не то, что с ними было. Рассказанное ими – подлинный документ, хотя говорят уже взрослые люди. Обычно, рассказывая о своем детстве, мы его украшаем, идеализируем. Они и от этого застрахованы. Нельзя же украшать ужас и страх…
Страница вторая – детские воспоминания.
(на сцене 4 ученика )
Страница II
Детские воспоминания
1) “А она кричала: “Это не моя дочь!…”
Цыброва Ольга:
Фаина Люцко – 15 лет.
… Не буду рассказывать… Не могу… Я не думала после всего жить... Я думала, что сойду с ума… Я каждый день вспоминаю, а рассказать? … Я буду болеть, если расскажу…
Помню, что они черные все, черные… У них даже собаки были черные…
Мы жались к матерям… Они не всех убивали, не всю деревню. Они взяли тех, кто справа стоял и разделили: детей – отдельно, родителей – отдельно. Мы думали, что они родителей будут расстреливать, а нас оставят. Там была моя мама… А я не хотела жить без мамы… Я просилась и кричала… Как-то меня к ней пропустили.
– Это не моя дочь!
– Мамочка!
– Это не моя дочь! Это не моя дочь…
Вот это я запомнила. Глаза у нее не слез были полны, а крови. Полные глаза крови:
– Это не моя дочь!
Куда-то меня оттащили. И я видела, как сначала стреляли в детей. Стреляли и смотрели, как родители мучаются. Расстреляли двух моих сестер и двух моих братьев. Когда убили детей, стали убивать родителей. Стояла женщина, держала на руках грудного ребеночка, он сосал водичку из бутылочки. Они выстрелили сначала в бутылочку, потом в ребенка, а потом только мать убили.
Я думала, что сойду с ума… Что я жить не останусь… Зачем меня мама спасла?…
2) “Она пришла в белом халате, как мама…”
Карев Дмитрий:
Саша Суетин – 3 года.
Помню отдельными картинками… Маму в белом халате… Отец – военный, мама работала в госпитале. Это потом уже старший брат рассказал. А я помню только белый мамин халат… Даже лица не помню, только белый халат… И еще – белую шапочку, она всегда стояла на маленьком столике, именно стояла, а не лежала, такая накрахмаленная.
Вторая картинка.
Мама не пришла… К тому, что папа часто не приходил, я привык, а мама раньше возвращалась домой всегда. Мы с братом одни сидим несколько дней в квартире, никуда не выходим: вдруг появится мама. Стучат чужие люди, одевают и куда-то ведут нас. Я плачу:
– Мама! Где моя мама?…
– Не плачь, мама придет, – утешает меня братишка, он старше меня на три года.
Мы оказываемся в каком-то длинном то ли доме, то ли сарае, на нарах. Все время хочется есть, я сосу пуговицы на рубашке, они похожи на леденцы, которые привозил из командировок отец. Я жду маму.
Третья картинка.
Какой-то мужчина запихивает нас с братом в угол нар, накрывает одеялом, забрасывает тряпками. Начинаю плакать, он гладит меня по голове. Брат мне потом рассказывал, что мы оказались в концлагере, там брали у детей кровь. Взрослые нас прятали.
Но однажды мне надоедает долго сидеть под одеялом. Начинаю тихо, а потом громко плакать. Кто-то сбрасывает с меня и брата тряпки, стягивает одеяло. Открываю глаза, возле нас стоит женщина в белом халате:
– Мама! – тянусь я к ней.
Она гладит меня сначала по голове, потом по руке. Затем берет что-то из металлической коробочки. Но я не обращаю на это никакого внимания, я вижу только белый халат и белую шапочку.
Вдруг! – острая боль в руке. У меня под кожей иголка. Не успеваю накричаться, как теряю сознание. Прихожу в себя – надо мной сидит тот самый мужчина, который нас прятал. Рядом лежит брат.
– Не пугайся, – говорит мужчина. – Он не мертвый, он спит. У вас взяли кровь.
– Это была не мама?
– Она пришла в белом халате, как мама… – И я закрываю глаза.
И дальше ничего не помню: кто и как нас спас в лагере, как оказались мы с братом в детдоме, как узнали, что родители наши погибли… Что-то случилось с моей памятью. Пошел в первый класс. Дети два-три раза прочтут стихотворение – и запомнили. А я десять раз прочту – и не запоминаю. Но запомнил, что двойки мне учителя почему-то не ставили. Другим ставили, а мне – нет…
3)“Я видел…”
Малинин Александр
Юра Карпович (8 лет)
…Я видел, как гнали через нашу деревню колонну военнопленных. Там, где они остановились, была обгрызена кора с деревьев. А тех, кто нагибался к земле, чтобы сорвать зеленой травы, расстреливали. Это было весной…
Я видел, как ночью пошел под откос немецкий эшелон, а утром положили на рельсы всех, кто работал на железной дороге, и пустили паровоз… Я видел, как запрягали в брички людей с желтыми кругами на шее вместо хомутов и катались на них. Как их расстреливали с этими же желтыми кругами на шее и кричали: “Юде!…”
Я видел, как у матерей штыками выбивали из рук детей и бросали в огонь…
Я видел, как плакала кошка. Она сидела на головешках сожженного дома, и только хвост у нее остался белый, а вся она была черная. Она хотела умыться и не могла, мне казалось, что шкурка на ней хрустела, как сухой лист.
Вот почему мы не всегда понимаем наших детей, а они не понимают нас. Мы – другие люди. Забуду – живу как все. А иногда проснешься ночью, вспомнишь – и кричать хочется…
4)“Доченька, запомни это на всю жизнь…”
Зинина Екатерина
Аня Корзун – 2 года.
… Мне запомнилось девятое мая сорок пятого года. В детский сад прибежали женщины:
– Дети, победа!
Стали нас всех целовать, включили репродуктор. Все слушали. А мы, маленькие, слов не понимали, мы понимали, что радость идет оттуда, сверху, из черной тарелочки репродуктора. Кого поднимали на руках взрослые… Кто сам лез… Залазили друг на дружку, только третий или четвертый доставал до черной тарелочки и целовал ее. Потом менялись… Всем хотелось поцеловать слово “победа”…
Вечером над городом поднялся салют. Мама открыла окно и заплакала:
– Доченька, запомни это на всю жизнь…
А я боялась.
Когда вернулся с фронта отец, я его боялась. Он даст мне конфету и просит:
– Скажи: папа…
Возьму конфету, спрячусь с ней под стол:
У меня всю войну папы не было.
(участники уходят со сцены )
Рябова Дарья
– Ленинградские дети! Они были мужественны и стойки. Вместе со взрослыми трудились, боролись и … учились! Учились, несмотря ни на что.
Учителя и ученики – и те и другие из мерзлых квартир – сквозь стужу и снежные заносы шли за пять – шесть километров в такие же мерзлые, оледеневшие классы. Страница третья – блокадный Ленинград.
Страница III
Блокадный Ленинград
(на сцене 4 ученика )
Цыброва Ольга:
Страница дневника Тани Савичевой.
“Савичевы умерли. Умерли все.”
Тащева Елена:
Мы чашу горя выпили до дна,
Но враг не взял нас никаким измором.
И жизнью смерть была побеждена,
И победили человек и город. (Людмила Панова)
Терешкина Екатерина:
Прошли годы, много лет, и еще пройдет время, но героические дни ленинградской обороны впечатаны в историю навечно. Это прошлое неподвластно времени, оно не померкнет, не потускнеет, не исчезнет, не забудется никогда.
Пожилая женщина рассказала:
Дронникова Анна:
“Работала я в то страшное время на почте. И был у нас в почтовом отделении вдовец один. Иваном Васильевичем звали. Сыновей двоих в армию он проводил. Пожилой был, а тоже на фронт рвался. Да не взяли в военкомате. Однажды в отделение пакет толстый поступил. Долго, видно, шло письмо. Такое было обтрепанное. Взял кто-то в руки, а из конверта плитка шоколада выпала. В это время мы вкус хлеба-то забывать начали. Иван Васильевич совсем плох был, все больше лежал. А тут взял письмо и поплелся, пошатываясь, по указанному адресу на конверте.
Ждали мы его, ждали. Но на этот раз так и не дождались. Адреса, по которому он пошел, не запомнили, да и сил-то идти искать его ни у кого не было.
Минули годы. Однажды к нам в отделение молодая женщина пришла. В ее руке была бумажка. И мы, старые почтари, узнали в ней ту обертку шоколадную. “Поклониться памяти почтальона хочу, – говорит. – Он нам с братом жизнь спас”. И рассказала, как они сидели с братишкой вдвоем дома. Мать умерла. Никого взрослых в квартире не осталось… Идти за хлебом в булочную очередь выпала брату. Собрался он и только дверь открыл, как у порога квартиры, на лестнице, человека мертвого увидел. В одной руке его была зажата плитка шоколада, в другой – письмо отца-летчика. Брат с сестрой похоронили славного почтальона. А голубенькую серебристую обертку от шоколада сохранили, положили в книжку. Подросли дети, сами стали родителями… И вот пришла на почту женщина узнать хоть что-нибудь про человека, который, умирая с голоду, спешил спасти детей…” (Т. Матвеева)
Тащева Елена:
Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны.
В том, что они – кто старше, кто моложе –
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, –
Речь не о том, но все же, все же, все же… (Александр
Твардовский)
(включается метроном, 10 секунд слушается в тишине, затем на фоне метронома произносится )
Терешкина Екатерина:
В музее истории Ленинграда под стеклянным колпаком хранится метроном. Громко тикая, он отсчитывает время. Этот метроном включали в Ленинградском радиокомитете после объявления воздушной тревоги. И он стучал до отбоя, как большое сердце города. Сердце, которое нельзя остановить.
(метроном выключается )
Тащева Елена:
Вот что писала во время войны американская газета “Нью-Йорк таймс”: “вряд ли в истории можно найти пример такой выдержки, которую проявили в течение столь длительного времени ленинградцы. Их подвиг будет записан в анналы истории как своего рода героический миф… Ленинград воплощает непобедимый дух народов России”.
(участники уходят со сцены )
Страница IV
Маленькие солдаты
Песня о партизанке Ларисе (исполняет хор 8 “А” )
(на сцене 2 ученика )
Цыброва Ольга:
Один из документов фашистской программы гласит:
“Помни и выполняй:
- Нет нервов, сердца, жалости – ты сделан из немецкого железа.
- Уничтожай в себе жалость и сострадание. Убивай всякого русского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик..”
Рябова Дарья
– Этот документ убеждает, с каким беспощадным врагом встретился лицом к лицу советский народ. Участие в великой освободительной борьбе против фашизма стало высшим долгом. На столы мобилизационных пунктов рядом с заявлениями отцов и матерей с просьбой отправить на фронт, клали заявления их дети, зачастую написанные еще неустойчивым почерком. Страница четвертая – маленькие солдаты.
Володя Узбеков
Дронникова Анна:
Дети и война – два несовместимых понятия. Война – дело взрослых, но и детям досталось на войне. Возможно, некоторые из вас читали “Сын полка” – повесть о мальчике Ване Солнцеве.
Есть такой персонаж и в нашем Орехово-Зуево.
В 1944 году, когда войска освободили Украину, мальчишки из Орехово-Зуева ездили туда за хлебом и другими продуктами. С ними поехал 7-летний мальчик Володя Узбеков. Ехали под брезентом, в воинском эшелоне, а когда эшелон проезжал через территорию Украины, надо было спрыгнуть с поезда на полном ходу. Ребята были повзрослее, они спрыгнули, а Володя – самый маленький – испугался. Тут его и поймал конвоир.
Эшелон нигде не останавливался и мальчик вместе с танками был доставлен в Австрию. Здесь, в танковой бригаде, его согрели, накормили, одели и он стал сыном полка. Вместе с бойцами, танкистами Красной Армии, он 9 мая вошел в Прагу победителем – ведь бои за Прагу были последними в ВОВ, после чего была объявлена победа. Затем он вместе с танковой бригадой поехал в Советский Союз и был доставлен домой. А дома и не чаяли, что он вернется. Закончил школу и уехал в Ригу учиться морскому ремеслу, да так там и остался. Свои военные приключения вспоминал как детские шалости, за которые досталось от матери. Но в 60-е годы газета “Пионерская правда” поместила фотографию. “Помогите найти сына полка”,- писали танкисты. На фотографии стоял бравый мальчишка, в хорошо сидевшей военной форме, в хромовых сапожках на фоне пражского памятника. Сестра Володи узнала его на фотографии, послала ему газету, а затем приехали корреспонденты и состоялась встреча с сослуживцами
Вместе с другими танкистами, первыми вошедшими в Прагу, он был приглашен в Чехославакию, был награжден первой государственной наградой этой страны и стал почетным гражданином Праги.
(на сцену выходят все участники )
Терешкина Екатерина:
Ты дура, смерть: грозишься людям
Своей бездонной пустотой,
А мы условились, что будем
И за твоею жить чертой.
Красильщиков Сергей:
И за твоею мглой безгласной
Мы – здесь, с живыми заодно.
Мы только врозь тебе подвластны –
Иного смерти не дано.
Цыброва Ольга:
И, нашей связаны порукой,
Мы вместе знаем чудеса:
Мы слышим в вечности друг друга
И различаем голоса.
Дронникова Анна:
И как бы ни был провод тонок –
Между своими связь жива.
Терешкина Екатерина:
Ты это слышишь, друг-потомок?
Ты подтвердишь мои слова?… (Александр
Твардовский)
Рябова Дарья
– Наш устный журнал рассказал о детях суровых военных лет. Почтим тех, кто не вернулся с войны, минутой молчания…
Цыброва Ольга:
Вспомним всех поименно,
Горем вспомним своим.
Это нужно не мертвым –
Это нужно живым. (Роберт Рождественский).
(включается метроном; минута молчания; метроном выключается; участники уходят со сцены)
Рябова Дарья:
– Закрыта последняя страница журнала. Пусть все то, о чем вы услышали, останется в ваших сердцах.
Римма Николаевна Триллер
Сценарий мероприятия для детей старшего школьного возраста «Дорогами войны»
Сценарий «Дорогами войны »
Звучит фонограмма сообщения Левитана о начале войны .
Ведущий : Прервалась мирная жизнь людей. Мечты, любовь, счастье - все опалил огонь жестокой, кровопролитной войны . 22 июня 1941 года мирная жизнь нашего народа была нарушена вероломным нападением фашисткой Германии. И чтобы не оказаться в фашистском рабстве, ради спасения родины народ вступил в смертельный бой с жестоким, коварным и беспощадным врагом. Весь народ поднялся на защиту Родины.
Звучит песня В. Лебедева-Кумача «Священная война » :
Под мелодию песни «Священная война » выходят дети.
Летней ночью, на рассвете,
Гитлер дал войскам приказ
И послал солдат немецких
Против всех людей советских.
Это значит – против нас.
Он хотел людей свободных
Превратить в рабов голодных,
А упорных и восставших,
На колени не упавших,
Истребить до одного!
Он велел, чтоб разгромили,
Растоптали и сожгли
Всё, что дружно мы хранили,
Пуще глаза берегли,
Чтобы мы нужду терпели.
Наших песен петь не смели
Возле дома своего,
Чтобы было всё для немцев,
Для фашистов-иноземцев.
А для русских и для прочих,
Для крестьян и для рабочих –
И от моря и до моря
Встали русские полки.
Встали с русскими едины
Белорусы, латыши,
Люди вольной Украины,
И армяне, и грузины,
Молдаване, чуваши –
Все советские народы
Против общего врага,
Все, кому мила свобода
И Россия дорога !
Дни бежали и недели,
Шёл войне не первый год .
Показал себя на деле
Богатырский наш народ.
Шли на врага танкисты –
За Родину!
Уходили в бой корабли –
За Родину!
Взмывали в небо самолеты –
За Родину!
Ведущий : Ах, война , что ты сделала, подлая :
Стали тихими наши дворы,
Наши мальчики головы подняли,
Повзрослели они до поры.
На пороге едва помаячили
И ушли - за солдатом солдат.
Звучит песня «А закаты алые»
Ведущий. В семьдесят первый раз наша страна отмечает великий День Победы. Этот праздник остаётся радостным и трагическим. Никогда не исчезнет из памяти народной гордости за Великую Победу, память о страшной цене, которую за неё заплатил наш народ.
Ведущий. Война – это 1725 разрушенных городов и посёлков. Это 32 тысячи взорванных заводов и фабрик. Это 900 дней и ночей блокады Ленинграда. Это 125 граммов хлеба в сутки на взрослого и 25 граммов на ребёнка. Это тонны бомб и снарядов, падающих на мирных людей. Война … .
Ведущий. Четыре года воевал с врагом наш народ. Война стала тяжелейшими трагическими испытаниями.
Звучит песня «Кукушка»
Ведущий : Каждый день Великой Отечественной войны , прожитый на фронте и в тылу врага,- это подвиг беспредельного мужества и стойкости советских людей.
Ведущий : А как не вспомнить о женщинах. которые ждали солдат с фронта и работали вместо них в тылу? Самую большую тяжесть войны вынесла на плечах женщина-мать.
Да разве, об этом расскажешь, –
В какие ты годы жила!
Какая безмерная тяжесть.
На женские плечи легла!
Ведущий : Мы не слышали взрывов бомб, сигналов воздушной тревоги. Не стояли холодными ночами за хлебом. Мы не знаем, что такое похоронки.
Но когда мы расспрашиваем о войне , мы узнаём, что почти в каждой семье кто-то пропал без вести, кто-то был ранен, кто-то погиб.
Разыгрывается сценка .
Мать (с портретом сына)
Мой мальчик, как долго тебя я ждала!
И вдруг я услышала зов Победы.
Я уж на стол всё собрала,
Я жду тебя, а тебя всё нет.
Слетела давно вся пыль с черёмух.
Мой мальчик, ты где потерялся?
Наш дом уже полон друзей и знакомых,
Ты только один остался.
Мама, ты знаешь, я виноват,
Я виноват перед тобой.
Я собирался вернуться назад,
И вдруг тот последний бой.
Бой уже после войны ,
Но фрицы не знали этого.
Нервы у всех оголены,
Наверно, я пал поэтому.
Я умер, мам, прости меня,
Постой за меня у калитки.
А если Варя спросит меня,
Скажи, что любовь не ошибка.
Мой мальчик, не уходи, постой!
Давай мы выберем путь другой.
Другой пусть умрёт в том последнем бою,
Пусть он оставит любовь свою.
Ах, мама, другой - ведь мне он брат,
Он также ни в чем не виноват.
Раз выпало пасть мне в последнем бою,
Так я унесу любовь свою.
Прости меня, мама!
Ведущий :
Как горько нам стоять у обелисков
И видеть там скорбящих матерей!
Мы головы свои склоняем низко.
Земной поклон за ваших сыновей!
Ведущий : Самая страшная веха той войны - блокада Ленинграда. 900 дней героического сопротивления. Голод, холод, болезни; тысячи погибших. Еще 8 сентября 1941 года гитлеровцы прорвались к Ладожскому озеру и захватили Шлиссельбург, отрезав Ленинград от страны. Связь с ним поддерживалась только по воздуху и через Ладожское озеро, по которому зимой была проложена ледовая трасса - легендарная «Дорога жизни » .
Ведущий : Многим городам ВОВ присвоены высокие звания Город – герой. Это - Одесса, Севастополь, Брест, Керчь, Киев, Курск.
Минск, Москва, Мурманск, Новороссийск.
Ленинград, Орёл, Белгород, Смоленск, Сталинград, Тула.
Каждый из городов, удостоенных этого звания, внес свою незабываемую страницу в огненную историю Великой Отечественной войны .
Баллада «Огонь на меня»
Ведущий : Трудными были военные годы. Много испытаний легло на плечи бойцов. А выжить помогли весёлые солдатские песни, которые очень дороги нам .
Попурри из военных песен
Ведущий : В короткие минуты затишья, на привале не покидали наш народ бодрость духа, и присущий ему юмор. Солдаты пели песни, шутили, сочиняли частушки.
Частушки
Ведущий : И все-таки долгожданный день пришел. 9 мая 1945 года - день Победы, день всенародного ликования, радости, но радости со слезами на глазах : 20 миллионов жизней стоила нам эта победа.
Ведущий : Люди!
Через века, через года – помните!
О тех, кто уже не придет никогда –
Заклинаю Вас - помните!
Вновь скупая слеза сторожит тишину.
Вы о жизни мечтали, уходя на войну .
Сколько юных тогда не вернулось назад,
Не дожив, не допев, под гранитом лежат.
Глядя в вечный огонь – тихой скорби сиянье –
Ты послушай святую минуту молчания.
Ведущий. В память о погибших прошу всех встать. Склоним голову перед величием подвига русского солдата. Почтим память всех погибших в войне минутой молчания .
Звучит метроном
Ведущий. Прошла война , прошла беда,
Но боль взывает к людям.
Давайте люди никогда об этом не забудем!
Пусть память вечную о ней,
Хранят, об этой муке,
И дети нынешних детей ,
И наших внуков внуки.
Сценка «Что ты знаешь о войне ?»
На сцене стоят четверо ребят , одетых в солдатскую форму,
к каждому из них по очереди подходит девочка и задает вопросы.
Солдат, что знаешь о войне ,
Ответь, пожалуйста, ты мне?
О войне я знаю много ,
Всю войну провел в окопах .
Война - это горе и беда ,
Это разруха в городах.
Это голод, и поверьте,
Быть на волосок от смерти!
Словом, боль не передать,
Дай вам Бог, войны не знать !
Интересно стало мне,
Кто начало дал войне ?
Началась в июне,
Двадцать второго числа.
Когда в сорок первом году
Фашист стал бомбить города.
Он с Киева начал бомбить,
Ровняя дома все с землей.
Вынашивал план в пару месяцев,
Расправиться с нашей страной!
Но план с треском тот провалился,
Ведь русский солдат отличился!
Отвагою подвигу равную,
Разбили фашистскую армию!
Что такое день Победы?
Празднуют его ли деды?
Что такое День Победы?
Это праздничный парад,
Это танки и солдаты,
Маршируют все подряд!
Это красочный салют,
Что взлетает там и тут.
Это песни за столом,
Это дедовский альбом.
Это пряники, конфеты,
Это запахи весны,
Что такое день Победы?
Это значит - нет войны !
В этот день, я знать желаю,
Ветеранов поздравляем?
Солдатов мы благодарим
За тишину, за мирный дом.
За детство, радость, за мечту,
За мир, в котором мы живем.
И пусть прошло немало лет,
Мы этот подвиг не забудем.
Мы вспоминать героев будем.
Песня «Боевые ордена»
Ведущий : В России есть немало городов,
В сражениях прославивших державу,
И в их числе любой из нас готов
Назвать город Карпинск по праву.
Ведущий : На фронтах Великой Отечественной войны сражались более 8 тыс. карпинцев. Они не совершали больших подвигов в привычном понимании этого слова, среди них нет Героев Советского Союза, в большинстве своем они просто честно и добросовестно воевали, не прятались от пуль, не жалели крови и даже жизни. Защищали Ленинград в составе 2-й ударной армии и наши земляки – карпинцы, бойцы 49-го лыжно-десантного батальона, сформированного в Челябинске. Восемь лучших лыжников Карпинска ушли в его составе на фронт, вернулся из них только один. Только Семена Федоровича Баранцева судьба хранила – он вернулся в Карпинск. Всего на фронт ушло 8756 жителей Карпинска и Карпинского района. 2602 человека не вернулись домой : погибли или пропали без вести.
На территории школы № 10 в годы войны находился эвакуационный госпиталь для раненых.
Ведущий : Вот уже несколько лет по улицам нашего города в День Победы проходят шествия жителей с портретами родных и близких - участников Великой Отечественной войны .
Ведущий : Стало хорошей традицией чтить память родных – солдат, погибших в годы Великой Отечественной войны или ушедших из жизни уже в послевоенное время. Нынче «Бессмертный полк» вновь пройдёт по улицам нашего города.
Ведущий : Нет ни одной семьи в России, где бы ни воевали прадеды, деды, отцы, братья, сёстры, сыновья. И в каждой семье свято чтят память о погибших. Среди них и наши земляки :
(ведущий называет героев войны , дети выходят по очереди с портретами).
Звучит песня «Бессмертный полк»
Ведущий : 71год нашей славной Победе.
Снова майский рассвет. Тишина.
71 год нашей славной Победе.
Ведущий : 71год, как убита война !
Ради счастья и жизни на свете,
Ради воинов павших тогда,
Да не будет войны на планете
(хором)
Внеклассное мероприятие «Дети войны»,посвященное Дню Победы
Ведущий: Страшное слово «война», которое, к сожалению, становится реальностью и в наши дни… Какой ценой переживают её дети - светлые, невинные создания, рождённые для радости и счастья, но волею судьбы брошенные в пекло войны на ужас и страдания. Вспомним о них…
1-й ученик Настя Смольянина
Тринадцать миллионов детских жизней
Сгорело в адском пламени войны.
Их смех фонтаном радости не брызнет
На мирное цветение весны.
Мечты их не взлетят волшебной стаей
Над взрослыми серьезными людьми,
И в чём-то человечество отстанет,
И в чём-то обеднеет целый мир.
2-й ученик Лиза Фиксова
Без них Европа сразу постарела,
На много поколений недород
И грусть с надеждой, как в лесу горелом:
Когда ж подлесок новый станет в рост?
Им скорбный монумент воздвигнут в Польше,
А в Ленинграде - каменный Цветок,
Чтоб в памяти людей остался дольше
Прошедших войн трагический итог.
Ведущий: в годы войны, при первой возможности, дети садились за парты и продолжали учёбу в полуразрушенных, приспособленных помещениях. А иногда им приходилось даже ложиться под парты, прячась от беспощадных бомбёжек…
3-я ученица - Агаева Алина
В классе очень холодно,
На перо дышу,
Опускаю голову
И пишу, пишу.
Первое склонение —
Женский род на «а»,
Сразу, без сомнения,
Вывожу — «война».
Что всего существенней
Нынче для страны?
В падеже родительном:
Нет — чего?— «войны».
А за словом воющим —
Мама умерла...
И далекий бой еще,
Чтобы я жила.
Шлю «войне» проклятия,
Помню лишь «войну»...
Может, для примера мне
Выбрать «тишину»?
Но «войною» меряем
Нынче жизнь и смерть,
Получу «отлично» я —
Это тоже месть...
О «войне» тот горестный,
Гордый тот урок,
И его запомнила
Я на вечный срок.
Ведущий: однако, многие дети войны прямо со школьной скамьи шли на фронт, в партизанские отряды, работали на заводах в тылу и своим бесценным трудом приближали ПОБЕДУ.
4-й ученик _ Самсонова Д.
Мне рассказывал смоленский
В нашей школе деревенской
Шел урок.
Проходили мы частицы
"Не" и "ни".
А в селе стояли фрицы
В эти дни.
Обобрали наши школы
Наша школа стала голой,
Как тюрьма.
Из ворот избы соседской
К нам в окно глядел немецкий
И сказал учитель: "Фразу
Дайте мне,
Чтобы в ней встречались сразу
"Ни" и "не"."
Мы взглянули на солдата
И сказали: "От расплаты
НИ один фашист проклятый
НЕ уйдет!"
Ведущий: война безжалостно делала детей одинокими, отнимая не только родных и близких, но даже любимые игрушки - тонкую, хрупкую связь с миром детства… Но дети всегда остаются детьми, они легко включаются в игру, казалось бы, в самых неподходящих для этого условиях. Они всегда продолжали жить в своём мире, несмотря на то, что взрослые безжалостно его рушили…
5-я ученица - Игнатенко Елиз.
Много нынче в памяти потухло,
а живет безделица, пустяк:
девочкой потерянная кукла
на железных скрещенных путях.
Над платформой пар от паровозов
низко плыл, в равнину уходя...
Теплый дождь шушукался в березах,
но никто не замечал дождя.
Эшелоны шли тогда к востоку,
молча шли, без света и воды,
полные внезапной и жестокой,
горькой человеческой беды.
Девочка кричала и просила
и рвалась из материнских рук,—
показалась ей такой красивой
и желанной эта кукла вдруг.
Но никто не подал ей игрушки,
и толпа, к посадке торопясь,
куклу затоптала у теплушки
в жидкую струящуюся грязь.
Маленькая смерти не поверит,
и разлуки не поймет она...
Так хоть этой крохотной потерей
дотянулась до нее война.
Некуда от странной мысли деться:
это не игрушка, не пустяк,—
это, может быть, обломок детства
на железных скрещенных путях.
Ведущий: безжалостный фашизм уничтожал всё живое, не щадя самую мирную часть человечества - детей, которые тысячами гибли в своих родных городах и сёлах, были угнаны в Германию, сожжены в концентрационных лагерях… Самые обездоленные дети войны- малолетние узники фашистских концлагерей и гетто. У них отняли не только дом, хлеб, материнскую ласку- у них отняли родину и свободу. Невозможно простому человеку, не видевшему войны, представить даже маленькую долю того, что видели дети, оказавшиеся в оккупации и в лагерях смерти.
Ведущий: Освенцим, Дахау, Майданек, Бухенвальд, Треблинка, Ора-дур, Лидице, Бабий яр, Хатынь - это названия концлагерей, созданных фашистами.
В фашистских концлагерях содержалось более 20 миллионов человек из 30 стран мира. Среди них около 2 миллионов детей…
2-й ученик Мужчины мучили детей.
Умно. Намеренно. Умело.
Творили будничное дело, Чемоданова Дарья
Трудились - мучили детей.
И это каждый день опять:
Кляня, ругаясь, без причины…
А детям было не понять,
Чего хотят от них мужчины.
За что - обидные слова,
Побои, голод, псов рычанье?
И дети думали сперва,
Что это за непослушанье.
Они представить не могли
Того, что было всем открыто:
По древней логике земли,
От взрослых дети ждут защиты,
А дни всё шли, как смерть страшны,
И дети стали образцовы.
Но их всё били.
И не снимали с них вины.
Они хватались за людей.
Они молили. И любили.
Но у мужчин «идеи» были,
Мужчины мучили детей.
Ведущий: Фашистские нелюди стреляли в детей ради забавы, чтобы посмотреть, как ребятишки в страхе разбегаются, или выбирали себе живую мишень, чтобы поупражняться в меткости. Ведь ребенок не может работать, пользы от него никакой, значит, можно убивать безнаказанно.
Их расстреляли на рассвете, Игнатенко Евгений
Когда вокруг редела мгла…
Там были женщины и дети,
И эта девочка была…
Сперва велели им раздеться
И встать затем ко рву спиной.
Наивный, чистый и живой:
«Чулочки тоже снять мне, дядя?» -
Не осуждая, не грозя,
Смотрели, прямо в душу глядя,
Трехлетней девочки глаза.
Чулочки тоже снять мне, дядя?
На миг эсэсовец обмяк,
Рука сама собой, с волненьем,
Вдруг опускает автомат.
Он словно скован взглядом синим.
И, кажется, он в землю врос:
Глаза, как у моей Неминьи -
Во мраке смутно пронеслось.
Охвачен он невольной дрожью,
Проснулась в ужасе душа.
Нет! Не убить её не может…
И дал он очередь, спеша.
Упала девочка в чулочках,
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат, что если б дочка
Твоя вот также здесь легла.
Вот это маленькое сердце
Пробито пулею твоей.
Ты - человек, не только немец;
Или ты зверь среди людей?
Шагал эсэсовец угрюмо,
Не поднимая волчьих глаз…
Впервые, может, эта дума
В мозгу отравленном зажглась.
И всюду взгляд её светился,
И всюду чудилось опять,
И не забудется отныне:
Чулочки тоже, дядя, снять?
(Финальная музыка звучит громче, на её фоне взволнованно продолжается чтение стихов)
1-й ученик
Тринадцать миллионов детских жизней - Антонова Екат.
Кровавый след коричневой чумы.
Их мертвые глазёнки с укоризной
Глядят нам в душу из могильной тьмы,
2-й ученик
Из пепла Бухенвальда и Хатыни,
Из бликов пискаревского огня:
"Неужто память жгучая остынет? Швачунова Анаст.
Неужто люди мир не сохранят?"
3-я ученица
Их губы запеклись в последнем крике,
В предсмертном зове милых мам своих...
О, матери стран малых и великих!
Услышьте их и помните о них!
Фонограмма Реквием.
Дети войны - и веет холодом,
Дети войны - и пахнет голодом,
Дети войны - и дыбом волосы: Щербинина М.
На челках детских седые волосы.
Земля омыта слезами детскими,
Детьми советскими и не советскими.
Какая разница, где был под немцами,
В Дахау, Лидице или Освенциме?
Их кровь алеет на плацах маками,
Трава поникла, где дети плакали.
Дети войны - боль отчаянна,
И сколько надо им минут молчания!
Бухенвальдский набат.
(Музыка усиливается, дети ставят на край сцены горящую свечу, куклу и возлагают цветы в память о погибших.
Пауза.
Дети стоят в скорбном молчании, затем медленно уходят.)
Ведущий: более 70 лет назад закончилась Великая Отечественная и Вторая мировая война, которая унесла миллионы жизней и взрослых, и детей…Наша страна победила фашизм и, благодаря этой Победе планета получила долгожданный мир. Давайте всегда будем помнить об этом…Интернет-источники:
Э Григ «Последняя весна»
Ведущий 1:
Во время Второй мировой войны на Земле погибло тринадцать миллионов детей! Что есть у нас дороже наших детей? Что есть у любого народа дороже? У любой матери? У любого отца? На земле самый лучший народ – дети. Как сохранить нам его в тревожном 21-м веке? Как сберечь его душу и его жизнь? А вместе с ним и наше прошлое, и наше будущее?
Ведущий 2:
Война стала общей биографией целого поколения военных детей. Даже если они находились в тылу, всё равно это были военные дети. Их рассказы тоже длиною в целую войну. Сегодня они последние свидетели тех трагических дней. За ними больше нет никого!
Сцена 1.
(На берегу моря сидит мальчик. Его одежда и волосы развеваются на ветру. Слышен шум морского прибоя.)
Э Мориконе.
Ведущий 1: Он любил рисовать. Сидя на каменистом пляже, он ждал волну, большую-пребольшую, и старался запомнить её, а потом зарисовывал в тетрадку с загнутыми уголками. И морской ветер всё время перелистывал тетрадку, а мальчик с досадой прижимал уголок камушком. Он любил рисовать синие и зелёные Крымские горы, где они играли с мальчишками в «необыкновенные приключения». Может быть, он стал бы художником. А может быть моряком. Или инженером. Он был быстрый, толковый, сообразительный мальчик. Никто ещё не знал, что он станет мужественным, отважным, находчивым разведчиком.
(Подросток переодевается в военную форму, выходят дети и подходят к подростку)
Мигает свет. Звук бомбёжки.
Без музыки.
Подросток:
Мы дети войны.
Нам с пелёнок досталось
Познать беспределы невзгод.
Был голод. Был холод. Ночами не спалось.
От гари чернел небосвод.
От взрывов и плача земля содрогалась.
Не знали мы детских забав.
И летопись лет страшных в память вписалась.
Боль, отклик у Эха нашла.
Чтец:
А мы не стали памяти перечить
И, вспомним дни далёкие, когда
Упала нам на слабенькие плечи
Огромная, не детская игра.
Года идут, но эти дни и ночи
Придут не раз во сне тебе и мне.
И, пусть мы были маленькие очень,
Мы тоже победили в той войне.
Чтец
Была земля и жёсткой и метельной,
Была судьба у всех людей одна.
У нас и детства не было отдельно,
А были вместе – детство и война.
Чтец
И нас большая Родина хранила,
И нам Отчизна матерью была.
Она детей от смерти заслонила,
Своих детей для жизни сберегла.
Чтец:
В военных днях Мы так и не узнали:
Меж юностью и детством Где черта.
Нам в сорок третьем Выдали медали.
И только в сорок пятом – Паспорта.
Чтец:
Мы говорим с вами под свист снарядов.
– Горькие нам выпали дни.
Но сражаясь со взрослыми рядом-
Шагали к победе мы.
Ведущий 2:
В суровые дни сорок первого года рядом с взрослыми встали дети. Школьники зарабатывали деньги в фонд обороны:
собирали тёплые вещи для фронтовиков и детей;
выступали с концертами перед раненными воинами в госпиталях. Военный трудный год. Госпиталь…
Сцена 2. Госпиталь.
Чтец:
Коридоры сухие и маркие.
Шепчет старая нянечка:
Господи! До чего же артисты маленькие…
Чтец:
Мы шагали палатами длинными.
Мы почти растворялись в них.
С балалайками, с мандолинами
И с большими пачками книг…
«Что в программе?
В программе – чтение,
Пара песен Военных, правильных…
Мы в палату тяжелораненых
Входим с трепетом и почтением…
Мы вошли
Мы стоим в молчании…вдруг
Срывающимся фальцетом
Абрикосов Гришка отчаянно:
«Объявляю начало концерта!»
«Частушки»
1.Мы частушки вам споем Необыкновенные. Эй, подружки, заводи, Как всегда военные!
2. Я на бочке сижу, А под бочкой- мышка. Ждать осталося недолго- Немцам будет крышка.
3. Гитлер ходит, тарабанит – Я живой еще хожу. Если голову открутят, Я полено привяжу.
4. Ты не вейся, черный ворон, Над тюрьмою- башнею! Не допустят партизаны Нас угнать в Германею.
5. Не хочу я чаю пить, Не хочу заваривать- Буду немцев пулей бить, Кипятком ошпаривать.
6. Дайте, дайте мне винтовку- Я поеду воевать. В партизанские отряды, Партизанам помогать.
Вместе: Все бы пели, все бы пели и были бы рады. Только б кончилась война- Ничего не надо!
“Самуил Маршак.” Почта военная”
“Сын письмо писал отцу
И поставил точку.
Дочка тоже к письмецу
Приписала строчку.
Много дней письму идти,
Чтоб дойти до цели.
Будут горы на пути.
Гулкие туннели.
Будет ветер гнать песок
За стеклом вагона.
А потом мелькнёт лесок
Садик станционный.
А потом пойдут поля
И леса густые,
Пашен чёрная земля –
Средняя Россия.
Через всю пройдут страну
Два листка в конверте
И приедут на войну,
В край огня и смерти.
Привезёт на фронт вагон
Этот груз почтовый.
Там получит почтальон
Свой мешок холщовый.
Долог путь от городка
У границ Китая
До пехотного полка
На переднем крае…”
А затем
Не вполне совершенно,
Но вовсю подпевале внимая
О народной поём,
О священной
Так, Как мы её понимаем.
«Священная война».
“Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой тёмною,
С проклятою ордой!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идёт война народная,
Священная война!”
Мы поём…
Только голос лётчика
Раздаётся,
А в нём – укор:
«Погодите,
Постойте, хлопчики…
Погодите…
Умер майор…»
Балалайка всплеснула горестно,
Торопливо,
Будто в бреду…
Вот и всё
О концерте в госпитале
В том году.
Громко звучит песня “Священная война”.
Ведущий 1
Тысячи мальчишек и девчонок военной поры трудились в тылу наравне со взрослыми, заботились о раненых, помогали красноармейцам.
Ведущий 2
Имена не всех юных героев сохранила история, но о многих из них написаны стихи и сложены рассказы.
Сценка 3 «Малютка».
Без музыки. Выходит девочка в шинели.
«… Мы пришли необученные, кто в каком звании – не понимали, и старшина нас всё время учил, что мы теперь настоящие солдаты, должны приветствовать любого выше нас по званию, ходить подтянутыми, шинель на застёжках. Но солдаты, глядя, что мы такие молодые девчонки, любили подшутить над нами. Послали меня однажды из медсанвзвода за чаем. Я прихожу к повару. Он на меня смотрит и:-Чего пришла? Я говорю:-За чаем…-Чай ещё не готов. -А почему?- Повара в котлах моются. Сейчас помоются, будем чай кипятить…Я приняла это вполне серьёзно, взяла свои вёдра, иду обратно. Встречаю врача._ А чего пустая идёшь? Я отвечаю: Да повара в котлах моются. Чай ещё не готов. Он за голову схватился.- Какие повара в котлах моются? Вернул меня, выдал хорошего этому повару, нашли мне два ведра чая.Несу чай, а навстречу мне идут начальник политотдела и командир бригады. Я тут же вспомнила. Как нас учили, чтобы мы приветствовали каждого, потому что мы рядовые бойцы. А они двое идут. Как же я двоих буду приветствовать? Иду и соображаю. Поравнялись, я ставлю вёдра, обе руки к козырьку и кланяюсь одному и второму. Они шли меня не замечали, а тут остолбенели от изумления:-Кто тебя так учил честь отдавать?- Старшина учил, он говорит, что каждого надо приветствовать. А вы двое и вместе…
Всё для нас девчонок в армии было сложно. Очень трудно давались нам знаки отличия. Когда мы прибыли в армию ещё были ромбики, кубики, шпалы, и вот сообрази, кто там по званию. Скажут – отнеси пакет капитану. А как его различить? Пока идёшь, даже слово «капитан» из головы выскочит.
Прихожу:
- Дяденька, а дяденька, мне дяденька велел отдать вам вот это…- Какой еще дяденька?- В синих брюках и зеленой гимнастерке.
Конечно, когда я увидела обгоревшие лица, я поняла что такое война. Танкистов вытаскивают из горящих машин, на них все горит, а кроме этого, у них часто были перебиты руки или ноги. Это были очень тяжелораненные.
Он лежит и просит: «Умру - напиши моей маме, напиши моей жене…
У нас уже было что-то большее, чем просто страх».
Ведущий 1
«Ленинградские дети»… До какого-то момента они были как все дети, смешливыми, веселыми, изобретательными. Играли осколками снарядов, коллекционировали их (как до войны коллекционировали марки и конфетные фантики), убегали на фронт, ведь передовая была совсем рядом. А потом они становились самыми тихими на земле детьми. Они разучились шалить, даже улыбаться и смеяться, даже плакать.
Ведущий 2
Через всю жизнь пронесли люди, пережившие блокаду, трепетное отношение к каждой крошке хлеба, стараясь, чтобы их дети и внуки никогда не испытали голода и лишений. Это отношение оказывается красноречивее слов.
Сцена 4. Картинка блокадного Ленинграда.
Ленинград ожег нам душу Своими бедными детьми. Блокада. Голод. Стужа. Повсюду- смерть, смерть!
Включается метроном, на экране портрет Тани Савичевой, показ и чтение дневника.
Девочка -рассказчик Эту девочку звали Таня Савичева. Она была ленинградской школьницей, нашей ровесницей. 900 дней и ночей город на Неве был оторван от Боль¬шой земли - он находился в блокаде. На жителей обрушился жесточайший голод. Единственным продуктом питания был хлеб. Чёрный, наполовину из отрубей, иногда даже с примесью опилок, но и его не хватало. Суточная норма в декабре 1941 года составляла 250 граммов для рабочих, всем остальным - 125 граммов. То есть ребёнок получал вот такой кусок хлеба (показывает кусок чёрного хлеба весом 125 граммов) - это была суточная норма.
На стуле сидит Таня Савичева читает свой дневник:
«Женя умерла 28 декабря в 12.30 часов утра. 1941 год». Женя - это сестра Тани. «Бабушка умерла 25 января в 3 часа. 1942 год».
«Лёка умер 17 марта в 5 часов утра. 1942 год». Лёка - это брат Тани.
«Дядя Вася умер 13 апреля в 2 часа ночи. 1942 год».
«Дядя Лёша, 10 мая в 4 часа дня. 1942 год».
«Мама, 13 мая в 7.30 часов утра 1942 года».
«Умерли все»
«Осталась одна Таня» (Показывать слайды из дневника Тани”
Девочка – рассказчик: После смерти родных Таня попала в детский дом, откуда её вывезли на Большую землю. За жизнь Тани боролись два года, но спасти так и не смогли.
Таня Савичева:
Я никогда героем не была.
Не жаждала ни славы, ни награды.
Дыша одним дыханием с Ленинградом,
Я не геройствовала, а жила.
Чтец: Глаза девчонки семилетней, Как два померкших огонька.
На детском личике заметней Большая, тяжкая тоска.
Она молчит, о чем ни спросишь,
Пошутишь с ней- молчит в ответ,
Как будто ей не семь, не восемь,
А много, много горьких лет.
Вдруг сразу словно ветер свежий Пройдет по детскому лицу,
И, оживленная надеждой,
Она бросится к бойцу. Защиты ищет у него:
– Убей их всех до одного!(Читает Таня)
Ведущий.1
Дети военной поры могут ещё рассказать, как умирали от голода и страха. Как тосковали, когда наступило первое сентября 1941 года, и не надо было идти в школу. Как в 10-12 лет, только встав на ящик, дотягивались до станков и работали по 12 часов в сутки. Дети помогали фронту всем, чем могли. Они пришли в обезлюдившие цеха заводов и на опустевшие колхозные поля, заменяя взрослых. В 11-15 лет они становились станочниками, сборщиками, выпускали боеприпасы, собирали урожай, дежурили в госпиталях. Свои трудовые книжки они по-лучали раньше, чем паспорта. Их выдавала война.
Сцена 5 Фрагмент военной жизни (диалог мальчиков, вернувшихся после трудовой вахты домой):
Женя:
– Смена закончилась. Сейчас упаду от усталости. Мишка, пойдём, попьём чайку горячего. Сегодня нас отпустили пораньше, значит, поспим больше. Да, оставайся у меня. Мама придёт с заводской смены только к полуночи, да и дорога к фабрике от нас короче.
Мишка:
– А ты, Женька, молодец. Первый из ребят получил разряд. Стал настоящим механиком швейных машин.
Женя:
– Ладно, Мишка, не завидуй. И ты получишь. Представляешь, завтра мы получим настоящую военную одежду, ватники.
Мишка:
– Вот здорово! Сразу почувствуем себя настоящими взрослыми.
Женя:
– Конечно, я и на фронт ещё сбегу.
Ведущий 2:
Лобанов Женька сдержал слово. В 44-ом году он был призван в армию, в 33-ий запасной стрелковый полк. А пока у этих ребят был свой настоящий трудовой фронт. По данным 1944 года среди рабочего класса Советского Союза насчитывалось 2, 5 млн. человек в возрасте до 18 лет, в том числе 700 тысяч подростков. Известно, что 14-летнему Алексею Бойченко, ежедневно перевыполнявшему установленный минимум трудодней в 6-7 раз, было присвоено звание Героя Социалистического труда.
Ведущий 1 .
«…Увидели детей. Они походили на стайку побитых птиц. Рукава не по росту полосатых затасканных, грязных лагерных курток свисали с худеньких плеч и были похожи на подстреленные крылья. В глазах – испуг. Ни улыбок, ни даже спокойного взгляда. Маленькие старички».
Ведущий 2
Их заставляли работать по 15–20 часов – на лямках возить гружённые разным грузом повозки. Часто приходилось возить трупы. А когда они выбивались из сил, их раздевали догола и обливали холодной водой, били палками. Доказано, что в одном только Освенциме в газовых камерах погибло около миллиона маленьких узников. Многие дети погибали также от голода, пыток, медицинских экспериментов и инфекционных заболеваний.
Показ видеоролика. Фрагмент художественного фильма «Щит и меч»: Дети в концлагере.
Сцена 6
Звучит стихотворение Мусы Джалиля “Варварство”.
Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришёл хмельной майор и медными глазами
Окинул обречённых… мутный дождь
Гудел в листве соседних рощ
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землёю,
Друг друга с бешенством гоня…
Нет, этого я не забуду дня,
Я не забуду никогда, вовеки!
Я видел: плакали, как дети, реки,
И в ярости рыдала мать-земля.
Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучу вышло на поля,
В последний раз детей поцеловало,
В последний раз…
Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас
Он обезумел. Гневно бушевала
Его листва. Сгущалась мгла вокруг.
Я слышал: мощный дуб свалился вдруг,
Он падал, издавая вздох тяжёлый.
Детей внезапно охватил испуг, –
По шее лентой красной извиваясь,
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!
Гром гряну. Ветер свистнул в тучах.
Заплакала земля в тоске глухой.
О, сколько слёз, горячих и горючих!
Земля моя, скажи мне, что с тобой?
Ты часто горе видела людское,
Ты миллионы лет цвела для нас,
Прижались к матерям, цепляясь за подолы.
И выстрела раздался резкий звук,
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной.
Ребёнок, мальчуган больной,
Головку спрятал в складки платья
Ещё не старой женщины. Она
Смотрела, ужаса полна.
Как не лишиться ей рассудка!
Всё понял, понял всё малютка.
“Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать!” –
Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,
Нагнувшись, подняла двумя руками мать,
Прижала к сердцу, против дула прямо…
“Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждёшь?”
И хочет вырваться из рук ребёнок,
И страшен плач, и голос тонок,
И в сердце он вонзается, как нож.
“Не бойся, мальчик мой.
Сейчас вздохнёшь ты вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно”.
И он закрыл глаза. И заалела кровь,
Но испытала, ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое?
Страна моя, враги тебе грозят,
Но выше подними великой правды знамя.
Омой его земли кровавыми слезами,
И пусть его лучи пронзят,
Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно,
Кровь наших матерей…
Ведущий1. В концлагерях было уничтожено 2,5 миллиона детей.
Показать отрывок из фильма “Помни имя свое”
Чтец:
Осень сменяет лето, который год подряд…
Вспомним детей Освенцима, Биркенау, Бухенвальда-
Они не хотели умирать.
Чтец:
У девочки туго косичка закручена,
Не расплетется во век.
Глазенки большие, синие- синие…
Впереди ее ждет- смерть…
Чтец:
Рядом мальчишка
С вещмешком за спиною.
Строго смотрят глаза.
Каждый отмечен порядковым номером…
Жизнь в концлагере- тяжела.
Чтец:
Не дай им Бог вернуться, этим дням
Без капли солнца и без крохи хлеба,
Когда над ними горестное небо
Дождем рыдало с кровью пополам…
Исполнение песни « Бухенвальдский набат».
Ведущий2.
Помните! Через года,
через века помните!
О тех, кто уже не придёт никогда,
заклинаю вас, помните!
Не плачьте, в голе сдержите стоны,
горькие стоны.
Памяти погибших в концлагерях,
будьте достойны!
Вечно достойны!
В память о погибших в войне пусть горят свечи.
Минута молчания. Маятник.
Ведущий1:
Есть поговорка: «На воне детей не бывает». Те, что попали в войну, должны были расстаться с детством в обычном мирном смысле этого слова.
Кто возвратит детство ребенку, прошедшему через ужас войны? Что помнит он? Что может рассказать? Можно спросить: что героического в том, чтобы в пять, десять или двенадцать лет пройти через войну? Что могли понять, видеть, запомнить дети?
Многое! Что помнят о матери? Об отце? Вслушайтесь в воспоминания детей войны.
Кузьмичёва Валентина Сергеевна: Мама работала и оставляла меня в яслях круглосуточно. Помню голодовку, как ела лебеду и калачики.
Рябова Адельфина Петровна. Самолёты бомбили наш городок каждый день. Прятались мы в окопе возле дома, который отец с соседом вырыли для нашей безопасности.
Бабенко Пётр Ерофеевич. Помню, как нас, мирных жителей, сначала собрали на колхозном дворе, а потом гнали босых и ободранных по пыльной дороге десятки километров, как держали закрытыми в ко¬нюшнях и сараях
Валеева Лидия Фёдоровна. Длинные очереди за хлебом, бомбёжки, взрывы. Я боялась спать дома.
Борисова Валентина Алексеевна. В деревне тоже люди жили тяжело: голодали, ели мякину, крапиву, конину. Там, в деревне, впервые увидела новых беженцев, опухших от голода.
Трушакова Маргарита Аркадьевна. В этот день немцы сначала вывезли евреев с вещами, а затем ещё 72 человека. Всех вывезенных расстреляли на девятом километре. Очень тяжёлое время: собирали очистки от картофеля, жарили и ели.
Мельникова Мария Ивановна. Вышки, овчарки, заставляли работать. Помню вкус брюквы с землёй и 200 гр. хлеба с отрубями.
Сцена 7«Об отце». Свет, затемнение. Читает девочка в черном:
Из счастливого детства я шагнула в смерть…Началась война. Отец остался на оккупированной территории по заданию партии, но дома он не жил его у нас в местечке знали все. Если мы ночью слышали стук в дверь – не тот осторожный, о котором условились с отцом, а другой, у меня начинало дрожать в сердце: это фашисты или полицейские, опять будут допытываться об отце. Я забиралась в самый темный угол на нашей большой печке, обнимала бабушку, боялась уснуть. Как-то поздно ночью пришел отец. Первой его услышала я и позвала бабушку. Отец был холодный, а я пылала жаром, у меня была тифозная горячка. Был он уставший, постаревший, но такой сой, такой родной. Он сидит возле меня и не может уйти. Через несколько часов, как он пришел в дверь постучали. Отец даже кожух не успел накинуть, в дом вломись каратели. Вытолкнули его на улицу. Он протянул ко мне руки, но его ударили и оттолкнули. Босиком я бежала за ним до самой речки и кричала: «Папочка, папочка!..» Дома причитала бабушка: «А где е бог, куда он прячется?»Бабушка не смогла пережить такое горе. Плакала все тише и тише и через две недели умерла ночью на печке, а рядом спала я и обнимала ее мертвую. В доме никого больше не осталось».
Выходит группа детей. Они рассказывают по очереди:
Ребенок 1
«Осталась одна пуговица от маминой кофты. А в печи две булки теплого хлеба…»
Ребенок 2
«Отца разрывали немецкие овчарки, а он кричал: «Сына уведите! Сына уведите, чтобы не смотрел…»
Ребенок3
«Мама не сразу умерла. Она долго лежала на траве, открыла глаза:
- Ира, мне надо тебе рассказать…
- Мама, я не хочу…
Мне казалось, что если она скажет то, что хочет, она умрет».
Ребенок 4
«Не прячьте мою маму в ямку, она проснется, и мы пойдем домой!»
Ведущий 2:
Дети военной поры могут еще рассказать, как умирали от голода и страха. Как тосковали, когда наступало первое сентября сорок первого года, и не надо было идти в школу. Как в десять-двенадцать лет, только встав на ящик, дотягивались до станков, и работали по двенадцать часов в сутки. Как получали на погибших отцов похоронки. Как усыновляли их чужие люди. Как даже сейчас ранит их вопрос о маме. Как, увидев после войны первый батон, не знали, можно ли его есть, потому что за четыре года забыли, что такое белый хлеб. Но помнят они и победу!
Сцена8. Экран- парад Победы. Выходят дети.
Чтец:
Да, в десять лет Мы были дети,
Но… Жесткий, в горьких складках рот:
Мы жили в России. В сорок третьем
Бежали не с фронта, А на фронт.
Мы скорбь свою умело прятали,
Мы видели скорбную страну…
И только в мае, в сорок пятом,
Наплакались за всю войну.
1-й ребенок чтец
Чтоб снова на земной планете
Не повторилось той зимы,
Нам нужно, чтобы наши дети
Об этом помнили, как мы!
2-й ребенок-чтец
Я не напрасно беспокоюсь, –
Чтоб не забылась та война:
Ведь эта память – наша совесть.
Она, как сила, нам нужна…
Звучит «Песня одинокого пастуха» Э. Мориконе.
Ветер, солнечное освещение сцены.
Ведущий1:
Он любит рисовать. Сидя на каменистом пляже, он ждет волну, большую-пребольшую, и старается запомнить её, а потом зарисовать в тетрадку с загнутыми уголками. И морской ветер всё время перелистывает тетрадку, а мальчик с досадой прижимает уголок камушком. Он любит рисовать синие и зелёные Крымские горы, где они играют с мальчишками в «необыкновенные приключения».Может быть, он станет художником. А может быть моряком. Или инженером. Он станет мужественным, отважным, находчивым,… Но пусть его мечта обязательно сбудется, пусть над его головой светит ясное солнце и слышится ото всюду только бесконечный смех детей.
Музыка усиливается. Занавес.
