Море между босфором. Проливы, Босфор и Дарданеллы
ПРОЛИВЫ, Босфор и Дарданеллы
Обычно называемые (вместе с расположенным между ними Мраморным морем) "черноморскими проливами" или просто "проливами", - единственный путь сообщения между Чёрным и Средиземным морями; "вопрос о П." - одна из самых старых проблем международных отношений, сохраняющая и поныне свою актуальность.
Политическое содержание этой проблемы для черноморских держав по существу сводится к тому, чтобы обеспечить им надёжную связь со Средиземным морем и в то же время полностью оградить безопасность Чёрного моря. Нечерноморские державы рассматривают проблему проливов под противоположным углом зрения, добиваясь широкого доступа для своих вооружённых сил в Чёрное море и одновременно препятствуя выходу военных флотов черноморских стран в Средиземное море. Острота проблемы П. проистекает из первостепенного стратегического и экономического значения П., обусловленного их географическими и исторически сложившимися особенностями. Во-первых, П. очень узки (в Босфоре самое узкое место имеет около 600 м, в Дарданеллах - около 1300 м ); поэтому их легко "запирать", т. е. не пропускать суда через П. или же, пропустив одни суда, не пропускать других. Во-вторых, оба берега П. принадлежат одному и тому же государству - Турции. В-третьих, и это самая важная особенность П., они соединяют открытое море (Средиземное) с закрытым (Чёрным), из которого нет другого выхода, кроме П.; тем самым режим мореплавания в П. затрагивает жизненные интересы всех черноморских держав, а не одной только Турции, ибо он автоматически предрешает порядок входа судов в Чёрное море и выхода их оттуда.
Осложнения в вопросе о П. возникали всякий раз, когда делались попытки игнорировать интересы черноморских стран и ставить их и безопасность Чёрного моря в зависимость от односторонних действий державы, владеющей берегами П. Подобного рода попытки становились всё менее успешными по мере экономического и политического развития крупнейшего черноморского государства - России. Они лишь подчёркивали резкую противоречивость между ростом по объёму и значению русских интересов на Чёрном море, с одной стороны, и параллельно происходившим процессом упадка и ослабления Оттоманской империи - с другой. Положение ухудшилось, когда султанская Турция, утратив сперва внешнеполитическую, а затем и внутриполитическую самостоятельность, превратилась в полуколонию капиталистических держав. С этого времени роль Порты в вопросе о П. снизилась до такой степени, что практически установление режима П. перешло целиком к европейским "великим державам", из которых только Россия являлась черноморской страной. Западные державы и прежде всего Англия, претендовавшая на мировое морское господство, сделали вопрос о П. орудием своей антирусской политики, стремясь ограничить свободу русского мореплавания в П. и одновременно получить широкий доступ в Чёрное море, чтобы держать черноморское побережье России под постоянной военной угрозой. В экспансионистские планы Англии входил также захват зоны П. и некоторых других областей Оттоманской империи, намеченных англичанами в качестве их доли "оттоманского наследства". В свою очередь правящие круги царской России подчинили вопрос о П. стремлению к аннексии Константинополя и П., видя в этом единственный способ разрешения проблемы.
По всем этим причинам вопрос о П., как и более общий восточный вопрос (раздел Оттоманской империи, в особенности её европейских владений), безнадёжно запутался. Ещё в середине 19 в. Маркс отмечал, что дипломатия капиталистических держав не сможет удовлетворительно разрешить восточный вопрос. "Решение турецкой проблемы, как и многих других, - писал Маркс, - выпадет на долю европейской революции... Начиная с 1789 года революция охватывает все более обширную область, ее границы расширяются все дальше. Ее последними пограничными столбами были Варшава, Дебрецин, Бухарест, крайними пределами ближайшей революции должны быть Петербург и Константинополь". И действительно, после Великой Октябрьской социалистической революции был ликвидирован восточный вопрос как проблема раздела "оттоманского наследства". Однако вопрос о П. остался нерешённым. Его урегулированию воспрепятствовали империалистические державы во главе с Англией, использовавшие его в своей борьбе против Советской России. Одно время казалось, что кемалистская Турция, успешно отразившая при поддержке Советской России империалистическую интервенцию, будет содействовать достижению приемлемого для черноморских стран соглашения о П. Однако низкий уровень социально-экономического развития Турции и слабость турецкого пролетариата предопределили верхушечный и половинчатый характер турецкой буржуазно-национальной революции. Как указывает И. В. Сталин, эта революция "есть верхушечная революция национальной торговой буржуазии, возникшая в борьбе с чужеземными империалистами и направленная в своём дальнейшем развитии, по сути дела, против крестьян и рабочих, против самих возможностей аграрной революции".
Хотя буржуазная Турция во многом отличалась от феодально-клерикальной Оттоманской империи, она не стала демократической страной. Утвердившийся в Турции открыто реакционный режим поставил Турцию в прямую зависимость от империализма. В годы второй мировой войны Турция докатилась до позора пособничества фашистским агрессорам, а после войны оказалась в прямом подчинении у англо-американских империалистов.
В итоге вопрос о П. даже в новейшее время не получил удовлетворительного разрешения, продолжая обременять советско-турецкие отношения и препятствуя стабилизации мира на Ближнем Востоке.
История борьбы за П. насчитывает много столетий. Ещё Восточно-Римская империя (Византия) ставила плавание в П. и в Чёрном море в зависимость от своего усмотрения. Завоевание турками Константинополя (1453) и затем всего побережья Чёрного моря подчинило проход судов через П. произволу турецких властей. Препятствия, чинившиеся турками как сообщению между Средиземным и Чёрным морями, так и особенно торговле между Европой и Азией, побудили западноевропейские страны к поискам новых путей на Восток, и великое географическое открытие конца 15 в. - установление морского пути вокруг мыса Доброй Надежды - явилось своего рода обходом фланга Оттоманской империи. Блистательная Порта время от времени пропускала иностранные суда через П. и выдавала то одному, то другому государству фирманы на право торговли с черноморскими областями (в 17 в. таким правом пользовались голландцы и англичане). Но эти фирманы могли быть в любой момент аннулированы, и они действительно аннулировались Портой, если она находила это для себя выгодным. Происходившие на этой почве трения приводили ряд держав к конфликтам с Турцией, иногда принимавшим весьма острый характер. Тем не менее вопрос о П. тогда ещё не имел значения международной проблемы в современном понятии этого термина. На берегах Чёрного моря не существовало никакой иной державы, кроме Турции, и путь через П. вёл только к турецким, а не к чьим-либо иным владениям, т. е. во внутреннее турецкое море. Ввиду этого и вопрос о П., входящий в компетенцию именно черноморских и только черноморских стран, надлежало тогда считать внутренним делом единственной в то время черноморской державы - Турции.
Обстановка в корне изменилась во второй половине 17 в., когда Россия стала возвращаться на свои исконные земли на берегах Азовского и Чёрного морей, от которых она была оттеснена в предыдущие века. В 1696 Пётр I взял Азов и в том же году издал указ о постройке русского флота, поставив в порядок дня вопрос о плавании русских судов в Чёрном море и в П. С этого времени вопрос о П. вышел за рамки внутренней турецкой политики и, поскольку на Чёрном море появилась кроме Турции вторая держава - Россия, приобрёл международный характер.
С этой точки зрения история вопроса о П. как международной проблемы начинается на рубеже 17 и 18 вв. В ней можно различить следующие три периода: 1) с конца 17 в., когда Россией было впервые выдвинуто требование об открытии П. для русских судов, и до 40-х годов 19 в., когда была установлена международная регламентация режима П.; 2) с 40-х годов 19 в. и до окончания первой мировой войны- период, в течение которого вопрос о П., являясь частью восточного вопроса, был целиком подчинён империалистическим интересам "великих держав", а режим П. регулировался многосторонними соглашениями; 3) с момента Великой Октябрьской социалистической революции в России - ещё не завершённый период, на протяжении которого Советское правительство неуклонно добивалось и добивается справедливого решения вопроса о П. путём соглашения черноморских стран на основе равноправия и при полном обеспечении их интересов и безопасности Чёрного моря.
В первый период вопрос о П. разрешался преимущественно двусторонними русско-турецкими соглашениями без участия нечерноморских держав. России пришлось приложить большие усилия и затратить долгие десятилетия на то, чтобы, сломив сопротивление Турции, добиться открытия Чёрного моря и П. сперва для торговых, а затем и для своих военных судов.
В 1698 Прокофий Возницын (см.) пытался договориться по этому поводу с турецкими представителями на Карловицком конгрессе (см.), но получил категорический отказ. Его попытку продолжил Емельян Украинцев (см.) при заключении Константинопольского мирного договора 1700 (см.). Пользуясь поддержкой враждебных России держав, Порта продолжала упорствовать. При заключении Белградских мирных договоров 1739 (см.) ей снова удалось с помощью французского посла Вильнёва, выступившего в качестве посредника, отклонить требования России об открытии Чёрного моря для русского судоходства. Только решительный успех России в войне 1768-74 заставил Турцию признать давно совершившийся факт превращения Чёрного моря из внутреннего турецкого в русско-турецкое море и согласиться на открытие как Чёрного моря, так и П. для русского торгового мореплавания (см. Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1774).
Получив по Кючук-Кайнарджийскому договору право прохода через П. и плавания в Чёрном море для своих собственных торговых судов, Россия вслед за тем добилась такого же права и для торговых судов других государств. Это нашло отражение в ряде русско-турецких договоров и соглашений, причём Порта в то время недвусмысленно признавала, что Россия вправе контролировать выполнение Турцией обязательства о свободном пропуске торговых судов через П. Наиболее показательным в этом отношении был Адрианопольский мирный договор 1829 (см.). Возложив на Турцию обязательство не препятствовать проходу через П. русских торговых судов, а равно и торговых судов других государств, "с коими Оттоманская империя не состоит в объявленной войне", договор далее гласил: "...И если (от чего боже сохрани) какое-либо из содержащихся в сей статье постановлений будет нарушено и на представление о сем российского министра не последует совершенного и скорого удовлетворения, то Блистательная Порта предварительно признает, что императорский российский двор имеет право принять таковое нарушение за неприязненное действие и немедленно поступить в отношении к империи Оттоманской по праву возмездий".
Кючук-Кайнарджийский и Адрианопольский договоры окончательно разрешили одну часть проблемы П. - открытие их для торгового мореплавания всех стран. Затруднения в этом вопросе происходили и в дальнейшем: турецкие власти нарушали свободу прохода, облагали транзитные суда чрезмерными сборами, создавали придирки в области санитарного контроля и т. п. Однако самый принцип свободы торгового мореплавания в П. был прочно утверждён, и его уже никто не оспаривал.
Гораздо более сложным делом было урегулирование вопроса о проходе военных кораблей через П. Здесь России приходилось заботиться не только об открытии П. для русских военных кораблей, но и об обеспечении безопасности Чёрного моря от возможной агрессии со стороны нечерноморских держав, стало быть, о том, чтобы иностранные военные суда не проникали в Чёрное море.
Взгляд русской дипломатии на Чёрное море, как на закрытое для военных флотов нечерноморских держав, был чётко сформулирован А. Р. Воронцовым в самом начале его канцлерства, в 1802. Предлагая русскому послу в Константинополе А. Я. Италийскому настаивать на отклонении Портой требования Талейрана о допуске французских военных кораблей в Чёрное море "для защиты торговли от корсаров" (которых, кстати сказать, никогда в этом море и не было), Воронцов указывал: "Чёрное море иначе почитать не должно как озером или морем запертым, в которое и входу иного нет, как чрез канал (т. е. П. - Ред.), и владение коего принадлежит только тем державам, кои берегами своими оное окружают".
В то время и Турция признавала необходимость, открывая П. для русских военных кораблей, не допускать прохода военных кораблей других держав. Россия получила право проводить свои военные корабли через П. по русско-турецкому союзному договору 1799 (см.). Это право подтверждалось ст. 4 русско-турецкого союзного договора 1805 (см.), в который было кроме того включено следующее важное постановление, утверждавшее принцип закрытия Чёрного моря для военных кораблей нечерноморских стран: "Договаривающиеся стороны согласились считать Чёрное море закрытым и не разрешать появления там никакого военного корабля или вооружённого судна любой (третьей. - Ред.) державы; в том случае, если какая-либо из этих держав попытается явиться туда с вооружёнными силами, высокие договаривающиеся стороны обязуются рассматривать подобную попытку как повод к войне и воспротивиться ей всеми своими морскими силами, признавая в том единственное средство для обеспечения своей взаимной безопасности" (ст. 7, секретная). По существу это постановление означало, что Россия и Турция в принципе договорились о совместной русско-турецкой обороне Чёрного моря от вторжения военно-морских сил нечерноморских стран через П.
Определённый двусторонними русско-турецкими договорами режим П. в общем отвечал интересам обеих черноморских держав - России и Турции, но говоря о том, что самый союз с Россией ограждал Турцию от внешних, а в значительной степени и от внутренних потрясений. Но внешняя политика Турции уже не была самостоятельной. Подвергаясь воздействию то одной, то другой державы, Порта постепенно превращалась в безвольное орудие международной политической игры. Усилия посла Наполеона ген. Себастиани привели в 1806 к нарушению Турцией союзного договора и других соглашений с Россией, повлекшему за собой шестилетнюю русско-турецкую войну (см. Бухарестский мирный договор 1812). В то же время Англия, являвшаяся тогда союзницей России, попыталась воспользоваться случаем, чтобы решить в свою пользу вопрос о П. Прорыв эскадры адмирала Декворта через Дарданеллы в 1807 завершился плачевным отступлением, однако англо-турецкий договор 1809 (см.) принёс Англии осязательное преимущество, приобщив её к регламентации режима П. и фиксировав впервые "древнее правило Оттоманской империи" о воспрещении допуска в П. военных кораблей любой иностранной державы, не исключая и России.
Этот т. н. Дарданельский договор 1809 был первым соглашением по вопросу о проходе военных кораблей через П., заключённым Турцией с нечерноморской державой. Его значение было вначале невелико, и "древнее правило Оттоманской империи" не помешало Турции ещё четверть века договариваться о режиме П. непосредственно с Россией. Наиболее важным среди двусторонних русско-турецких соглашений этого периода был Ункяр-Искелесийский договор 1833 (см.), согласно которому Турция обязалась по требованию России закрывать Дарданеллы для прохода иностранных военных кораблей. Он вызвал бурю негодования со стороны соперников России. Англия и Франция направили русскому правительству ноты протеста, в которых угрожали, что будут считать Ункяр-Искелесийский договор "как бы несуществующим". В ответной ноте русское министерство иностранных дел отклонило протест, указав, что оно будет считать английскую и французскую ноты "как бы несуществующими". Попытка запугать Россию и Турцию посылкой англо-французской эскадры к проливам также не имела успеха.
Тем не менее Ункяр-Искелесийский договор оказался недолговечным. Николай I считал важнейшей задачей своей внешней политики борьбу против "революционной заразы" в Европе и прежде всего против ненавистного ему "короля баррикад" Луи Филиппа. Подчиняя этой основной цели все прочие внешнеполитические интересы России, он был готов пойти на уступки по различным другим вопросам, в т. ч. по вопросу о Турции и о П., лишь бы изолировать Францию и образовать против неё общеевропейский блок. Уже осенью 1833 была подписана австро-русская Мюнхенгрецкая конвенция (см.), ограничившая свободу действий России на Ближнем Востоке, а в 1839 Николай I окончательно отказался от выгод Ункяр-Искелесийского договора, чтобы этой ценой получить согласие Англии на совместное выступление держав против египетского паши Мухаммеда Али (см.) и стоявшей за ним Франции. Заключённая на этой основе Лондонская конвенция 1840 (см.) действительно носила антифранцузский характер, но она в то же время возродила столь удобное для англичан "древнее правило Оттоманской империи", закрывавшее русским военным кораблям путь через П. Николай I был уверен, что Лондонская конвенция 1840 является большим успехом его дипломатии, на самом же деле выиграл Пальмерстон, который уже давно говорил, что хотел бы "растворить" Ункяр-Искелесийский договор в "соглашении более общего характера".
С прекращением действия Ункяр-Искелесийского договора закончился период двусторонних русско-турецких соглашений о режиме П.
Второй периодв истории вопроса о П. открылся подписанием Лондонской конвенции 1841 между "великими державами" (включая на этот раз Францию) и Турцией. В ней подтверждалось "древнее правило Оттоманской империи" о запрещении прохода каких бы то ни было иностранных военных кораблей через П., ставшее отныне как бы нормой международного права. Султан объявлял, что он "имеет твёрдое намерение на будущее время" соблюдать это "непреложно установленное начало", а остальные участники конвенции обещали "уважать это решение султана и сообразоваться с вышеизложенным началом" (ст. I).
Установленная Лондонской конвенцией 1841 многосторонняя регламентация режима П. лишила обе черноморские державы, т. е. и Турцию и Россию, принадлежавших им прав. Турция теперь не могла, если бы и хотела, нарушить в пользу России своё "древнее правило". Русский военный флот оказался запертым в Чёрном море. Запрещение же иностранным военным кораблям проходить в Чёрное море имело для России сомнительную ценность, т. к. оно предусматривалось лишь на мирное время и т. к. Турция с подписанием Лондонских конвенций 1840 и 1841 фактически (а отчасти и формально) перешла под опеку европейских держав, среди которых наибольшим влиянием на Порту пользовалась тогда Англия.
Со своей стороны Николаи I взял курс на раздел Оттоманской империи. Вопрос о П. был хотя и не единственным, но одним из наиболее важных побудительных мотивов, толкавших царское правительство на войну с Турцией. Русскому народу пришлось кровью и лишениями расплачиваться за реакционную политику и бездарную дипломатию царизма. Парижский конгресс 1856 (см.) возложил на Россию тяжёлые обязательства, среди которых наиболее тягостным и унизительным было постановление о т. н. "нейтрализации" Чёрного моря (ст. 11, 13 и 14), воспрещавшее России проведение каких бы то ни было мер для защиты её черноморского побережья. Сам по себе режим П. остался прежним. Приложенная к Парижскому договору конвенция о П. воспроизвела с незначительными лишь изменениями Лондонскую конвенцию 1841. Но теперь, в сочетании с "нейтрализацией" Чёрного моря, закрытие П. для русских военных кораблей представляло ещё большую, чем прежде, угрозу безопасности России, не позволяя русскому правительству перевести в Чёрное море корабли из других морей, тогда как враждебные России западные державы могли в любой момент принудить подчинённую им Турцию к нарушению конвенции о П. в их пользу.
В 1870 русское правительство отменило статьи Парижского трактата о "нейтрализации" Чёрного моря (см. Горчакова циркуляры). Англия была вынуждена отступить в этом вопросе, и Лондонская конвенция 1871 санкционировала восстановление суверенных прав России. Однако режим П. был определён в этой конвенции (ст. 2 и 3) почти на той же основе, что и в 1841: по-прежнему П. считались в мирное время закрытыми для прохода всех иностранных военных кораблей, в т. ч. и русских. Эта система была сохранена также Берлинским трактатом 1878 (ст. 63).
Вплоть до первой мировой войны русская дипломатия тщетно пыталась изменить это невыгодное для России положение. Бывали случаи, напр. в 1891 и 1894, когда султан выдавал фирманы на проход русских военных кораблей через П. (без вооружения и без вооружённой охраны), но Англия затрудняла получение таких разрешений, а в 1904 даже устроила военно-морскую демонстрацию вблизи проливов, чтобы не допустить прохода русских военных судов из Чёрного моря в Средиземное. В результате во время русско-японской войны одна из лучших русских эскадр была заперта в Чёрном море международными трактатами под контролем союзницы Японии - Англии. Столь же неудачными, главным образом ввиду противодействия Англии, были и дальнейшие попытки России разрешить мирным путём вопрос о проливах: переговоры русского министра иностранных дел А. П. Извольского во время боснийского кризиса 1908 -09 (см.) и т. н. "демарш Чарыкова" в 1911, предпринятый в связи с итало-турецкой войной. На представления русского правительства английская дипломатия неизменно отвечала, что считает момент для возбуждения вопроса о П. "неудобным", или же предлагала в качестве альтернативы к принципу закрытия П. для всех иностранных военных кораблей полное их открытие, но тоже для всех без исключения держав, что принесло бы России не улучшение, а резкое ухудшение режима П.
Международная опека над П. была невыгодна и для Турции, нарушая её суверенитет и создавая опасное для неё обострение отношений с Россией. Но роль Турции в разрешении вопроса о П. была ничтожной и жалкой. Французский журналист Рене Пинон писал по этому поводу: "Доверить ключ от дома, где заперт здоровый солдат, старому инвалиду, - это значит поставить сторожа перед наихудшими злоключениями или перед необходимостью звать на помощь; желающих помочь окажется много, но никто не захочет сделать это безвозмездно. Таким образом, не знаешь, кого жалеть: Россию ли, запертую в Чёрном море, или Турцию, запрещающую выход из него".
В годы, непосредственно предшествовавшие первой мировой войне, резко возросло германское влияние на Турцию. Прибывшая в конце 1913 в Константинополь военная миссия Лимана фон Сандерса (см.) учредила свой контроль над турецкой армией. Ряд других признаков также указывал на то, что Турция, а следовательно, и П. переходят под господство Германии. Между тем Англия, всё ещё располагавшая (вместе с Францией) важными финансово-экономическими и дипломатическими рычагами воздействия на турецкое правительство, практически не препятствовала германскому проникновению в Турцию. Причиной такого "невмешательства" было стремление британской дипломатии заменить англо-русский антагонизм в вопросе о П. германо-русским и этим усилить зависимость царской России от Англии. Той же причиной было вызвано попустительство английской средиземноморской эскадры по отношению к германским военным кораблям "Гебену" и "Бреслау", позволившее им проникнуть в начале августа 1914 в П.; этим же объяснялось всё последующее поведение британской дипломатии, облегчившее немцам и Энверу паше (см.) вовлечение Турции в первую мировую войну на стороне Германии (см. Германо-турецкий договор 1914). Когда же участие Турции в войне стало фактом, англичане первые начали делать царскому правительству многообещающие намёки относительно того, что Турция "не может более быть стражем проливов". В результате происшедших затем переговоров было подписано англо-франко-русское секретное соглашение 1915 (см.) о включении Константинополя и П., после победы союзников над Германией, в состав Российской империи. С точки зрения Англии и Франции это соглашение было призвано сохранить и усилить заинтересованность правящих кругов России в доведении войны с Германией до победного конца. Царское правительство пыталось также использовать это соглашение для борьбы против усилившихся в России антивоенных настроений и с этой целью огласило в 1916 в Думе его основное содержание.
Реальная ценность этого соглашения для России была проблематична: союзники сопроводили его такими оговорками, которые сравнительно легко позволили бы им по окончании войны уклониться от выполнения данного России обещания. Кроме того, тотчас после подписания соглашения Англия по инициативе Черчилля (см.) предприняла совместно с Францией т. н. дарданельскую экспедицию с целью захвата П. и удержания их в своих руках. Даже С. Д. Сазонов (см.), всемерно отстаивавший империалистический союз России с Англией и Францией, признал в своих "Воспоминаниях", что, когда английский и французский послы сообщили ему о решении их правительств предпринять дарданельскую экспедицию, ему "стоило труда скрыть от них неприятное впечатление", и он сказал им: "Помните, что вы предпринимаете эту экспедицию не по моей просьбе".
Третий период в истории вопроса о П. открыла Великая Октябрьская социалистическая революция. Этот новый этап резко отличается от двух предшествующих прежде всего тем, что с появлением первого в мире социалистического государства радикально изменился характер внешней политики крупнейшей из черноморских держав - Советской России. Руководимая Лениным и Сталиным, внешняя политика Советской России поставила перед собой задачи, отвечающие не только общенациональным интересам Советской страны, но и коренным интересам народных масс всего мира (см. Советская внешняя политика). Поэтому и вопрос о П. приобрёл новое значение. Отбросив захватнические планы царизма, советская дипломатия вместе с тем с гораздо большей твёрдостью и настойчивостью отстаивает интересы черноморских стран и принцип безопасности Чёрного моря. Но политика империалистических держав по-прежнему направлена на то, чтобы использовать П. для осуществления их агрессивных планов.
В первое время после окончания войны 1914- 18 наибольшую активность в вопросе о П. проявляла Англия. В начале ноября 1918, тотчас по подписании Мудросского перемирия (см.), английский военно-морской флот вошёл в Дарданеллы и поставил под угрозу своих пушек Константинополь. В 1920 Константинополь уже и формально был оккупирован державами Антанты во главе с Англией. Пользуясь своей властью над П., Антанта проводила вооружённую интервенцию против Советской России. Англия при посредстве греческой армии проводила также интервенцию против кемалистской Турции. Под давлением англичан бессильное султанское правительство подписало с Антантой Севрский мирный договор 1920 (см.), обрекавший Турцию на расчленение и закабаление. Вопрос о П. разрешался Севрским договором исключительно в пользу Англии: П. разоружались и открывались для военных кораблей всех держав; зона П. передавалась во власть международной комиссии во главе с представителями Антанты; эта комиссия получала право содержать в П. свои войска, полицию, иметь свой флаг и бюджет. Всё это должно было обусловить переход П. под фактическое господство Англии, как самой сильной морской державы.
Надежды Англии на победу антисоветской интервенции не сбылись. Да и в Турции англичане встретили неожиданное для них препятствие - турецкое национально-освободительное движение, получившее поддержку от Советской России. Московский договор от 16. III 1921 между РСФСР и Турцией (см. Советско-турецкие договоры) имел для турок решающее значение в их борьбе за независимость. Он заложил основу советско-турецкой дружбы, позволившей туркам отразить натиск интервентов и добиться отмены Севрского договора.
В Московском договоре 1921 содержалось также постановление по вопросу о П. Оно гласило: "Дабы обеспечить открытие проливов и свободное прохождение через них для торговых сношений всех народов, обе договаривающиеся стороны соглашаются передать окончательную выработку международного статута Чёрного моря и проливов особой конференции из делегатов прибрежных стран, при условии, что вынесенные ею решения не нанесут ущерба полному суверенитету Турции, равно как и безопасности Турции и её столицы, Константинополя" (ст. V). Идентичные статьи были включены в Карсский договор 1921 (ст. 9) и в украинско-турецкий договор 1922 (ст. 4).
Однако на Лозаннской конференции (см.) вопрос о П. рассматривался отнюдь не одними только черноморскими странами. Руководство конференцией захватили в свои руки державы Антанты во главе с Англией. Председателем комиссии, обсуждавшей вопрос о П., был лорд Керзон (см.); в ней участвовала даже Япония, не имеющая никакого отношения к вопросу о П. Единственной делегацией, последовательно и до конца отстаивавшей интересы черноморских стран, была советская делегация. Турция же, хотя она пришла на Лозаннскую конференцию как победительница, проявила в вопросе о П. поспешную и далеко идущую уступчивость по отношению к англичанам, надеясь получить за это от Англии поддержку по другим вопросам мирного договора. Податливость турок облегчила Керзону выполнение его задачи. Игнорируя справедливые требования советской делегации и опираясь на своих союзников и сателлитов, он вступил в закулисный сговор с турецкой делегацией, возглавлявшейся Исметом Инёню (см.), и провёл свой проект конвенции о П.
Лозаннская конвенция, подписанная 24. VII 1923, установила режим П., лишь незначительно отличавшийся от принятого в Севре. П. разоружались и объявлялись открытыми для прохода любых военных кораблей, "каков бы ни был флаг", днём и ночью, без всякого разрешения и даже предупреждения турецких властей. Только комиссия, созданная Лозаннской конвенцией для наблюдения за выполнением правил прохода военных кораблей через П., не имела тех прав, которые предусматривались Севрским договором, и председателем её должен был быть не представитель держав Антанты, а представитель Турции; кроме того, Лозаннская конвенция содержала некоторые, по существу ничтожные, ограничения входа иностранных военных кораблей в Чёрное море.
Такой режим П. ставил Чёрное море под угрозу агрессии. Поэтому Советский Союз не ратифицировал Лозаннской конвенции. Этот режим П. был опасен и для Турции, но турецкое правительство подписало и утвердило конвенцию в ущерб интересам своей страны.
Скоро самим туркам стало ясно, какую угрозу представляет для них Лозаннская конвенция о П. С 1933, когда немецкие фашисты, захватив власть в Германии, создали очаг войны в Европе, а итальянские фашисты, усиленно вооружая расположенные близ Малой Азии о-ва Додеканеза, ввергли турок почти в панический страх, турецкая дипломатия начала зондировать почву о возможности ремилитаризации П. Некоторое время этот зондаж встречал упорное противодействие англичан, заявлявших, что они считают момент для пересмотра Лозаннской конвенции "неподходящим". Но в конце 1935, в связи с итало-эфиопской войной и проведением Лигой наций некоторых экономических санкций против Италии, Англия сама проявила заинтересованность в сближении с Турцией с целью использования её военно-морских баз. Британская дипломатия вовлекла Турцию в средиземноморское "джентльменское" соглашение о взаимной помощи и дала понять турецкому правительству, что на основе англо-турецкого сближения Турция может добиться изменения режима П.
В июне 1936 в Монтрё открылась международная конференция по вопросу о П. (см. Монтрё конференция). На ней турецкая делегация, так же как это было в Лозанне, но в ещё более опасной для интересов черноморских стран форме, отступила от принципов безопасности Чёрного моря и дружбы е СССР. Между турецкой и английской делегациями состоялся закулисный сговор, направленный на срыв советских предложений, касавшихся права черноморских стран проводить через П. свои военные корабли. В конечном счёте туркам и англичанам ввиду решительного отпора СССР пришлось отказаться от большинства своих возражений, и подписанная 20. VII 1936 новая конвенция о режиме П. отражала многие из выдвинутых Советским Союзом требований. В ней признавалось особое положение черноморских государств по сравнению с нечерноморскими; ограничивался (тоннажем, классом и сроком пребывания в Чёрном море) допуск в П. военных кораблей нечерноморских держав, а черноморским странам разрешалось проводить через П. любые свои корабли; полностью воспрещался проход через П. военных кораблей воюющих держав. Но и эта конвенция не обеспечила полностью интересов черноморских стран. Главным её недостатком, с точки зрения безопасности Чёрного моря, было то, что Турция могла фактически бесконтрольно толковать и применять конвенцию по своему единоличному усмотрению.
Столь широкие и исключительные права Турции были тем более опасны, что её военно-технические ресурсы и прочие объективные возможности не соответствовали задачам обороны П. в условиях современной войны, а её растущая зависимость от империалистических, в т. ч. фашистских, держав заставляла сомневаться в решимости турецкого правительства дать отпор агрессорам в случае покушения на безопасность П. и Чёрного моря.
Непригодность заключённой в Монтрё конвенции наглядно проявилась во время второй мировой войны. Турция оказывала всемерную помощь фашистским агрессорам (см. Германо-турецкий договор 1941). Её дипломатия (см. и Менеменджиоглу>>) вела откровенно враждебную линию против СССР. В частности это нашло своё отражение и в использовании П. фашистскими державами во вред Советскому Союзу. Так, 9. VII 1941 германское командование провело через П. в Чёрное море немецкое сторожевое судно "Зеефальке", что явилось грубым нарушением конвенции о П. и вызвало представление со стороны СССР турецкому правительству. В августе 1941 турецкие власти дали разрешение на проход через П. в Чёрное море итальянскому вспомогательному судну "Тарвизио", в связи с чем Советское правительство также сделало представление Турции. 4. XI 1942 Советское правительство вновь обратило внимание турецкого правительства на то, что Германия намерена провести через П. под видом торговых судов вспомогательные военные суда общим водоизмещением в 140 тыс. т, предназначенные для переброски военных сил и военных материалов стран оси в Чёрное море, и что проход этих судов будет явным нарушением конвенции, подписанной в Монтрё. В июне 1944 Советское правительство заявило турецкому правительству протест против имевшего место в конце мая и в начале июня 1944 пропуска через П. из Чёрного моря в Эгейское немецких военных и военно-вспомогательных судов различного тоннажа типа "Эмс" (8 судов) и "Кригстранспорт" (5 судов), участвовавших в военно-морских операциях в Чёрном море. Помимо этого, турецкие власти неоднократно пропускали через П. в 1942-43 германские быстроходные баржи. Размеры угрозы, создавшейся для безопасности Чёрного моря, были таковы, что Советскому верховному главнокомандованию пришлось снять с главных направлений театра военных действий существенное количество вооружённых сил для обороны черноморского района.
В свете этих обстоятельств даже Англия и США были вынуждены признать неудовлетворительность конвенции, заключённой в Монтрё. На Потсдамской конференции 1945 (см.) правительства СССР, Англии и США согласились, что эта конвенция должна быть пересмотрена, как не отвечающая условиям настоящего времени, и что в качестве следующего шага данный вопрос будет темой непосредственных переговоров между каждой из трёх держав и турецким правительством.
В соответствии с решением Потсдамской конференции правительство СССР приступило к переговорам с Турцией. Нотой от 7. VIII 1946 оно предложило турецкому правительству положить в основу режима П. следующие пять принципов: 1) П. должны быть всегда открыты для прохода торговых судов всех стран; 2) П. должны быть всегда открыты для прохода военных судов черноморских держав; 3) проход через П. для военных судов нечерноморских держав не допускается, за исключением особо предусмотренных случаев; 4) установление режима П. как единственного морского пути, ведущего из Чёрного моря и в Чёрное море, должно являться компетенцией Турции и других черноморских держав; 5) Турция и Советский Союз, как державы, наиболее заинтересованные и способные обеспечить свободу торгового мореплавания и безопасность в П., организуют совместными средствами оборону П. для предотвращения использования П. другими государствами во враждебных черноморским державам целях.
Советские предложения, полностью обоснованные уроками всей длительной истории вопроса о П., не были, однако, приняты Турцией. 24. IX 1946 Советское правительство направило турецкому правительству новую ноту по этому вопросу, в которой подвергло подробному разбору аргументы турецкого правительства и доказало их несостоятельность. Но и на этот раз турецкое правительство, под воздействием враждебных Советскому Союзу англо-американских империалистических кругов, отказалось содействовать справедливому разрешению вопроса о П.
Таким образом, вопрос о П., пройдя различные исторические фазы и изменив в значительной степени свою форму, а отчасти и содержание, всё же остаётся и в настоящее время неурегулированным. Само собой разумеется, его нельзя рассматривать изолированно от других проблем международной политики. Отношение той или иной державы к вопросу о П., как в прошлом, так и теперь, зависит от общего направления и характера политики данной державы. Империалистические державы преследуют в вопросе о П. империалистические цели. Подчинившаяся англо-американскому империализму Турция выступает и в вопросе о П. как пособник империалистов. Напротив, единственная в мире социалистическая великая держава - Советский Союз - добивается такого решения этой многовековой, но поныне актуальной проблемы, которое соответствовало бы интересам мира и безопасности народов.
Согласно знаковой для этих мест античной легенде, всемогущий бог Зевс влюбился в Ио - дочь аргивского царя и речного бога, что не понравилось супруге Зевса Гере. Ио превратилась в белую корову и, пытаясь спастись, спустилась в воды пролива, который с тех пор называют «коровьим бродом», или Босфором.
На самом деле неизвестно точно, почему древние греки назвали пролив именно так: «бос» - бык, «порос» - брод, то есть - «бычий брод». Но закрепилось «коровий».
Не имеет однозначной версии происхождения Босфора и наука историческая геология. Самая распространенная - «Теория черноморского потопа» заключается в том, что Босфор образовался примерно 7500-5000 лет назад. По этой теории ранее уровень Черного и был ниже уровня Мирового океана на 120 м и моря никак не сообщались. В конце последнего ледникового периода в результате таяния громадных масс льда и снега уровень воды в обоих водоемах резко повысился - на 140 м, мощный водный поток пробил себе дорогу из одного моря в другое. На это указывает, в частности, рельеф дна, а также изменение водных растений и осадочных пород с пресноводных на соленые примерно в указанное выше время. Другой причиной появления пролива могло стать землетрясение.
Пролив Босфор имеет важнейшее геополитическое положение. Со времен Троянской войны XIII-XII вв. до н. э. он неоднократно становился причиной международной напряженности, особенно в периоды ослабления одной из основных великих держав.
При Византийской империи (IV-XV вв.), а после ее падения - во времена Османской империи пролив Босфор оставался внутренним делом этих государств.
Османский период в истории пролива оставил значительный след в архитектуре построек на берегах Босфора. После завоевания падишахи построили здесь много укреплений, и не только. Поначалу строительство велось в центральных районах города, но с появлением в XIX в. пароходов роскошные летние резиденции начали строиться на более удаленных от моря участках босфорского побережья.
В конце XVII в. на побережье Азовского и Черного морей закрепилась Российская империя, и тогда же возникла проблема Босфора и Дарданелл, получившая в истории название «Вопрос о проливах».
Во-первых, пролив Босфор очень узкий, поэтому его легко «запереть». Во-вторых, берега Босфора принадлежат одному государству Турции. В-третьих, пролив соединяет открытое Средиземное море с закрытым Черным. Во все времена Турция пользовалась своим исключительным положением на Босфоре и пропускала иностранные суда через пролив, выдавая им «фирманы» своего рода лицензии на право торговли с черноморскими странами. Босфор всегда был предметом споров России и Турции, став причиной нескольких русско-турецких войн. Россия сумела заставить Турцию подписать Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1774 г., по которому русские суда могли беспрепятственно ходить по проливу.
После окончания Первой мировой войны, согласно Севрскому мирному договору 1920 г., Босфор был объявлен демилитаризованной зоной под контролем Лиги Наций. В настоящее время действует договор о режиме турецких проливов, подписанный в 1936 г., согласно которому Босфор является международной судоходной зоной. Сегодня с точки зрения современного международного права Босфор является «открытым морем»: торговые суда всех стран обладают свободой прохода через пролив как в мирное, так и в военное время. Но Турция сохранила за собой право ограничивать передвижение по проливу судов нечерноморских стран, в частности своего давнего врага - Греции, и ввела режим предварительного уведомления о проходе военных кораблей.
Только через Босфор могут сообщаться Россия, Украина и Закавказье со стороны Черного моря со Средиземным и далее с Мировым океаном.
Значительная часть перевозок через пролив приходится на нефть из России и Каспийского региона, доставляемую в Западную Европу и США танкерами, загружающимися на терминалах российского порта Новороссийск.
Проход пролива Босфор связан со значительными трудностями. Фарватер, которым идут суда, весьма извилист, имеет S-образную конфигурацию, повторяет не менее извилистую линию побережья. Благодаря исключительно слаженной работе береговых служб на маяках и в диспетчерских современная история пролива не знает крупных катастроф. Начиная с 1960 г здесь произошло всего два десятка инцидентов без значительных человеческих жертв и ущерба для экологии.
Флора и фауна Босфора ничем не отличаются от средиземноморской, и главный промысловый вид рыбы здесь - скумбрия.
Идея моста через Босфор родилась еще в античные времена. Но лишь во второй половине XX в., после долгих и острых дискуссий, были построены два моста, соединившие берега пролива.
Босфорский мост - первый висячий мост через пролив - общей длиной 1510 м был открыт для проезда в 1973 г. Он носит имя Ататюрка, но местные жители чаще называют его Богазики (по-турецки - «пролив»). Он соединяет европейскую и азиатскую части Стамбула. Высота над водой - 64 м. Ежедневно через мост перевозят более полумиллиона человек. Проезд по мосту платный, для пешеходов он закрыт В первые четыре года по нему ходили люди, но впоследствии это запретили, потому что мостом регулярно пытались воспользоваться те, кто решил свести счеты с жизнью. Пешеходам предложено пользоваться паромами, которые ходят между берегами Босфора еще со времен персидского царя Дария I (V-IV вв. до н. а.).
Мост султана Мехмеда Фатиха имеет ту же общую длину, что и его старший брат, и его строительство было завершено в 1988 г. На него также не пускают пешеходов. Мосты отстоят друг от друга на 5 км.
Для удобства передвижения по проливу здесь поставлено несколько башен контроля морского трафика, или попросту маяков. Все они не похожи друг на друга. Первая башня-маяк была установлена византийским императором Алексеем I Комниным в 1110 г Девичья башня, или башня Леандра, - один из символов Стамбула, многократно реставрированный.
На европейском побережье Босфора находится один из самых старых и престижных районов Стамбула Бешикташ. Здесь же расположен один из стамбульских портов, откуда отходят паромы на азиатский берег Босфора. Самая впечатляющая площадь Стамбула площадь Барбаросса - также находится в районе Бешикташ, и здесь же расположен музей Навал и мавзолей императора Священной Римской империи Фридриха Барбароссы, погибшего, по одной из версий, при переправе через Босфор во время Третьего крестового похода в 1190 г.
Если день солнечный, местное население купается в Босфоре, заходя в воду с набережной Кеннеди, в районе Султанахмет, даже несмотря на береговые укрепления в виде беспорядочно набросанных валунов, постоянно проходящие мимо суда и, мягко говоря, не совсем чистую воду. Такую бесшабашность, вероятно, можно объяснить тем фактом, что за последнее время население города заметно изменилось и по численности, и по составу: стало больше выходцев из дальних сельских провинций.
И коренные стамбульцы сюда уже не ходят.
Наибольшее количество достопримечательностей на Босфоре сосредоточено в районе Султанахмет. Это самые известные исторические памятники Стамбула: Айя-София (Софийский собор), Голубая мечеть (мечеть Ахмедие, в честь султана Ахмеда), Ипподром, дворец Топкапы, Цистерна Базилика, Археологический музей Стамбула и мечеть Сулеймание. В 1985 г этот район был внесен в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Общая информация
Пролив между Европой и Малой Азией.
Соединяет
с Мраморны
м, а вместе с Дарданеллами - с , таким образом со всем бассейном Средиземного моря.
Административная принадлежность:
Турция, Мраморноморский регион, провинция Стамбул.
Крупнейший город:
Стамбул.
Язык:
турецкий.
Денежная единица:
турецкая лира.
Религия:
ислам
Цифры
Длина:
31 км.
Ширина:
3329 м на северном входе, 2826 м на южном входе.
Максимальная ширина:
3420 м.
Минимальная ширина:
700 м.
Глубина на фарватере:
от 36 до 124 м.
Средняя глубина:
65 м.
Максимальная глубина:
110 м.
Минимальная глубина:
18 м на севере, 13 м на юге.
Население:
около 17 млн чел. (2001 г.).
Экономика
Судоходство:
48 тыс судов в год.
Туризм
.
Климат и погода
Умеренно континентальный, окраинная зона субтропического
. Влияние холодных ветров с севера.
Среднегодовая температура воздуха:
+15°С.
Среднегодовая температура воды:
+14+18°С.
Среднегодовое количество осадков:
850 мм.
Относительная влажность воздуха:
71,5%.
Соленость воды:
в поверхностном течении преобладает распресненная (18%о) черноморская вода,а во встречном глубинном течении соленость воды составляет 38%о.
Проблемы:
туман, плохая видимость, сильный ветер.
Достопримечательности
Европейский берег
■ Бухта Золотой Рог
;
■ Здания
: крепость Румелихисар (середина XV в.), замок Топхане (середина XIX в.), дворец Чифте Сарайлар (середина XIX а.), дворец Долмабахче (середина XIX в.);
■ Культовые сооружения
: мечеть Кылыч Али Паша Джами (конец XVI в.), мечеть Долмабахче Джами (середина XIX в.), мечеть Ортакей (середина XIX в.);
■ Музеи
: Музей изящных искусств, Морской музей;
■ Парк Йылдыз
;
■ Рыбный базар Сарыер
;
Азиатская сторона
■ Башня Леандра
(XII в.);
■ Культовые сооружения
: мечеть Михриман Султан Джами (середина XVI в.), мечеть Ени Валиде Джами (начало XVIII в.);
■ Здания
: крепость Анадолухисары (конец XIV в.), дворец Вейлербейи (середина XIX е.), вилла Кючкжсу (середина XIX в.), вокзал Хайдар Паша Тары (XIX-XX вв.);
■ Порт Хайдар Паша Лиманы
(конец XIX в.);
■ Холм Чамлыджа
;
Прочее
■ Мосты
: мост Ататюрка (Богазики), мост султана Мехмеда Фатиха;
■ Адапар
(Принцевы острова, Мраморное море).
Любопытные факты
■ На поверхности Босфора течение обычно направляется из Черного моря в Мраморное. На некоторой глубине течение меняет направление и идет в противоположную сторону.
■ В зимы 1621-1669 гг пролив покрывался льдом. Это время отличалось общим понижением температуры в регионе и в климатологии получило название «Малый ледниковый период».
■ «Черноморский потоп» мог послужить основой легенды о Всемирном потопе, которая присутствует в фольклоре всех народов, населяющих или населявших этот регион, а также мог стать основой для истории о «Дардановом потопе» из сказаний о Трое.
■ Ежегодно в Стамбуле в середине лета проходит межконтинентальный заплыв через Босфор, в котором может принять участие любой, кто успеет зарегистрироваться.
■ 27 ноября 2010 г. севастопольский пловец-марафонец Олег Софяник проплыл пролив Босфор вдоль за шесть часов. Заплыв был посвящен сохранению природной среды Босфора. Спортсмену помогали плыть сильный южный ветер и попутное течение Температура воды составляла 14 градусов.
■ 15 мая 2005 г. американская звезда тенниса Винус Уильяме провела показательную игру с турецкой теннисисткой Ипек Сеноглу на мосту Богазики. Это был первый в буквальном смысле «межконтинентальный» матч.
■ Уже ведется строительство железнодорожного тоннеля Marmaray между берегами Босфора, закончить его планируется в 2013 г. В 2010 г. турецкое правительство объявило общественности о том, что планируется строительство еще одного автодорожного моста через Босфор - в северной части пролива, на побережье Черного моря. Восьмиполосный мост протяженностью 1275 метров свяжет скоростную дорогу Northern Marmara с трансъевропейской магистралью.
Заслуженным призом по итогам победы в Первой мировой Россия считала аннексию Стамбула и Проливов. Однако англичане и французы сделали всё возможное, чтобы этого не произошло. На операцию по захвату Проливов оказался неспособен и российский Генштаб.
В русское патриотическое сознание почему-то крепко засела мысль, что по итогам выигранной Первой мировой Россия должны была бы получить Босфор и Дарданеллы, а также «Царьград» (Константинополь, Стамбул). Юридические такое обещание союзники России по Антанте, Франция и Англия, никогда не давали, всё ограничивалось устными договорённостями или некими меморандумами (сравните степень юридической проработки договоров о послевоенном устройстве на Ялтинской конференции в 1945 году).
Проливы Босфор и Дарданеллы стоят друг от друга на расстоянии 190 км и разделяются Мраморным морем (площадью 11,5 тыс. км). Проливы соединяют открытое море (Средиземное) с закрытым (Черным). Морское судно, идущее из Черного в Средиземное море, входит в Босфор, на берегах которого расположилась бышая столица Турции — Стамбул. Довольно узкий (в некоторых местах его ширина достигает 750 м) пролив длиной около 30 км у своих азиатских берегов образовывал бухту Золотой Рог длиной 12 км и глубиной до 33 м.
Минуя Босфор, корабль входит в Мраморное море, а через некоторое время его встречает другой пролив - Дарданеллы. Он имеет длину 60 км, ширину в наиболее узкой его части 1,3 км, в наиболее широкой — 7,5 км и разделяет собой Галлиполийский полуостров, относящийся к Европейскому материку, и северо-западный берег Малой Азии.
Проливы Босфор и Дарданеллы во все времена являлись стратегически значимыми для России. Для юга огромной империи они были единственным выходом из Черного в Средиземное море, представлявшее собой в конце XIX века центр мировой цивилизации и торговли. Борьба за проливы — одна из самых старых проблем международных отношений, сохраняющая и поныне свою актуальность.
Понимала невозможность получения Проливов и российская интеллигенция. Вверху одна из карт (при нажатии на неё и другие карты можно посмотреть их в увеличенном размере), выпущенная в 1915 году в России. На ней обозначена перекройка границ Европы по итогам выигранной Антантой Первой мировой. Хорошо видно, что Проливы на карте – турецкие. Зато Россия должна была бы приобрести Восточную Пруссию, территорию нынешней Словакии, восточную Галицию. Частью восточной Германии приросла бы и Польша.
Хронологически можно проследить основные дискуссии на уровне дипломатии и действия генштабов по поводу Проливов и будущего Турции.
Министр иностранных дел России Сазонов 26 сентября 1914 г. направил правительству Франции и Англии официальную записку, в которой излагалась точка зрения российского правительства по вопросу о целях Антанты в ходе начавшейся на Балканах войны. В ней говорилось, что «турки должны остаться в Константинополе и его окрестностях», но Россия должна получить гарантии свободного прохода через проливы. Прямых притязаний на проливы и прилегающую турецкую территорию тогда ещё не было. Они возникли на государственном уровне после выступления Турции на стороне Германии.
25 февраля 1915 года британские и английские военные корабли обстреляли османские форты у входа в Дарданелльский пролив и приступили к осуществлению Дарданелльской операции. О подготовке этой операции Франция и Англия не поставили Россию в известность, о ней Петроград узнал по разведывательным каналам из Парижа.
Франция и Англия привлекли к операции Грецию. что вызвало крайне негативную реакцию в Петрограде - здесь опасались, что Афины потребуют в качестве награды Константинополь.В случае успеха задуманной операции Проливы в любом случае переходили под контроль Англии и Франции, что заставило Россию потребовать от своих союзников официальных заверений в передаче ей после войны проливов и Константинополя. В ход пошли даже прямые угрозы со стороны российского министра иностранных дел Сазонова. С позволения царя он прямо намекнул членам Антанты, что Россия может заключить сепаратный мир с Германией и Австро-Венгрией.
(Эта карта и ниже – различные планы переустройства Европы со стороны Германии)
Угрозы подействовали, и 12 марта 1915 года Лондон официальной нотой гарантировал передачу России города Константинополя с прилегающими территориями, которые включали в себя западное побережье Босфора и Мраморного моря, Галлипольский полуостров, Южную Фракию по линии Энос - Мидия и кроме того восточное побережье Босфора и Мраморного моря до Исмит-кого залива, все острова Мраморного моря, а также острова Имброс и Тенедос в Эгейском.
Англичане серьёзным своё обещание России о передаче Проливов не считали. Лорд Берти, британский посол в Париже, писал об этих договорённостях в своём дневнике:
«17 декабря. Я беседовал с Греем также о положении во Франции, об американском посредничестве, о будущей Бельгии, об Италии и т.д. Я указал на русские претензии относительно Константинополя и проливов. Грей сказал, что мы должны выполнить обещания, данные нами, а именно, Россия должна получить право свободного прохода своих военных судов из Черного моря в Средиземное и обратно в мирное время, в военное же время участники войны будут пользоваться равными правами. Я заметил, что в случае ухода турок из Константинополя создается положение, совершенно отличное от того, при котором давались все эти обещания; что в правах и привилегиях, предоставляемых России, нельзя отказать Румынии, имеющей границу по Черному морю, или Болгарии. Правильное решение заключалось бы в следующем: Константинополь превращается в вольный город, все форты на Дарданеллах и Босфоре разрушаются, к Дарданеллам и Босфору применяется под европейской гарантией режим Суэцкого канала. Грей сомневается в согласии России на такие условия. Вообще вопрос о распоряжении Константинополем и проливами явится камнем преткновения, когда настанет время для обсуждения подобных предметов.
22 февраля…Я надеюсь, что общественное мнение в Англии и за границей заставит державы отвергнуть в принципе русскую точку зрения о правах москвичей в отношении Константинополя и проливов между Чёрным и Средиземным морями. Боюсь, что Грей в этом вопросе не занимает такой твердой позиции, какой я желал бы; я имею в виду интернационализацию по принципам режима Суэцкого канала; это не удовлетворило бы Извольского (посол России во Франции – БТ) и его хозяина. Наше новейшее и крупнейшее судно «Королева Елизавета» в Дарданеллах; у нас там очень крупные силы.
26 февраля…Здесь всё больше возрастает подозрительность касательно намерений России в отношении Константинополя. Считают целесообразным, чтобы Англия и Франция (в этом вопросе Англия ставится вне Франции) заняли Константинополь раньше России, дабы московит не имел возможности совершенно самостоятельно решить вопрос о будущем этого города и проливов - Дарданелл и Босфора».
Выход России из войны, или, хуже того, переориентировка её на Германию, грозил крахом Антанте. В английских правящих кругах возник раскол по этому вопросу. Уинстон Черчилль предлагал ограничиться общими заверениями русским о симпатии к поставленным вопросам; Бонар Лоу уверял, что «если Россия будет иметь всё, что она пожелает, результатом явится отчуждение Италии и балканских государств». Им возражал сэр Эдуард Грей, который указывал, что если Англия не поддержит Россию в вопросах о проливах, то её поддержит Германия, и тогда сепаратный мир между ними неизбежен. «Абсурдно, - говорил Грей, - что такая гигантская империя, как Россия, обречена иметь порты, перекрытые льдами на протяжении значительной части года, или такие порты, как на Черном море, которые закрыты в случае любой войны».
В результате мнение Грея победило в британском кабинете. Его поддержал и Ллойд Джордж, который полагал, что за Константинополь и проливы русские будут готовы на огромные уступки в других вопросах. «Русские настолько стремятся овладеть Константинополем, что будут щедры в отношении уступок во всех прочих местах».
Россия имела все основания не верить англичанам и французам. И для гарантии своих интересов в Проливах ей надо было начинать «встречную» операцию – с востока Стамбула. Ситуацию можно было объяснить кратко: кто из членов Антанты первым овладеет Стамбулом и Проливами, тому они и будут принадлежать по итогам войны. Уже в 1915 году российским Генштабом стала разрабатываться операция по десантированию войск на западном берегу Чёрного моря.
Для успеха операции важнейшим обстоятельством для русских было бы обладание болгарским городом Бургасом. Николай II вообще считал весьма желательным вступление Болгарии в войну на стороне Антанты и вёл с болгарским Царем переговоры по этому поводу. Адмирал Бубнов так описывал свой разговор с Николаем II по поводу Бургоса осенью 1915 года: «Болгарский порт этот имел значение огромной важности для Босфорской операции, горячим сторонником которой был Государь. Дело в том, что Бургас был единственным портом вблизи Босфора, где можно было высадить крупный десантный отряд, без коего наш Генеральный Штаб и, в частности ген. Алексеев, категорически не считал возможным предпринять операцию для завладения Босфором. Об этом порте давно уже велись секретные переговоры с Болгарией, которые, однако, были безуспешными, ибо Болгария требовала себе, за вступление на нашей стороне и представление нам Бургоса, Македонию, на что Сербия своего согласия ни за что давать не хотела».
Босфорская операция не раз переносилась с 1915 года – на лето 1916-го, с лета 1916-го – на лето 1917-го. Было очевидно, что у России нет сил провести её. Крест на операции поставила гибель линкора «Императрица Мария» – самого современного корабля на Черноморском флоте, спущенном на воду в 1913 году. Именно ему отводилась основная роль в поддержке десанта на турецкий берег.
Линкор находился в порту Севастополя, готовый выйти в море, когда 7 октября 1916 года на его борту вспыхнул страшный пожар, унесший жизнь 152 моряков. Из-за опасения, что пламя перебросится на пороховые склады порта, командование приказало линкор затопить. Это была большая потеря для ВМФ России. В народе заговорили о диверсии и бунте на корабле. Пожар на «Императрице Марии» стал раздуваться оппозицией, которая подозревала в его гибели «немецкую руку при дворе Николая II».
Позже, в эмиграции, часть белого офицерства высказывала мнение, что гибель линкора «Императрица Мария» была гораздо выгоднее Англии и Франции, поскольку без него Босфорская операция была невозможна для России.
История не имеет сослагательного наклонения, а итог Первой мировой войны хорошо известен – Россия в ней потерпела поражение, финалом стало подписание капитуляции в Брест-Литовске в 1918-м. Больше об экспансии к тёплым морям и вообще на юг Россия не заикалась, прекрасно понимая, что её вторжение в зону исторически обусловленных интересов Запада грозит ей очередным искусственным потрясением.
Сейчас проход судов через проливы, согласно международной конвенции, является свободным и бесплатным. Однако регулятором движения через Босфор является Турция, что дает ей пользоваться ситуацией в свою пользу. Например, в 2004г., когда существенно возрос объем российского нефтеэкспорта, Турция ввела ограничения движения судов в Босфоре. Это привело к пробкам в проливе, а нефтяники несли убытки за простой танкеров и срыв сроков поставок в размере, превышающем 100 тыс. долл. в сутки. Тогда Россия выдвинула обвинения против Турции за искусственное ограничение продвижения судов в проливах, что является политическим решением с целью перенаправить экспортный грузопоток российской нефти в турецкий порт Джейхан, услуги которого, конечно, являются не бесплатными.
Но это не единственная идея Турции получать выгоду благодаря своему геофизическому положению. Страна выдвинула и даже успешно разработала идею строительства параллельно проливу Босфорского канала, услуги которого будут платными. Идея хорошая, и стоить транспортировка по воде будет существенно дешевле, чем по нефтепроводу. Однако проект, оцениваемый предварительно в 20 млрд долл., пока не вдохновил инвесторов, и денег на его реализацию тоже пока не нашли.
А я вам напомню, как осуществлялась и действительно ли
Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия -После того, как Турция сбила российский бомбардировщик в Сирии, отношения между двумя странами резко накалились. В этой ситуации ключевое значение приобретает вопрос контроля над Черноморскими проливами (которые последовательно соединяют Черное море с Мраморным, а Мраморное - с Эгейским, обеспечивая выход в Средиземноморье).
Аналитик об инциденте с Су-24: Эрдоган совершил роковую ошибку Турция решилась на агрессивные действия из страха окончательно потерять влияние в регионе, где ее и так окружают в основном противники, но явно не рассчитала последствия, отмечает Абдель Мотталеб эль-Хуссейни.Проливы Босфор и Дарданеллы являются важнейшей мировой военно-экономической артерией, они играют важную логистическую роль в материально-техническом снабжении операции ВКС России в Сирии.
Как заявил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, "правила морского судоходства через Черноморские проливы регулируются международным правом - конвенцией Монтре - и здесь мы, конечно, рассчитываем на незыблемость норм свободы судоходства через Черноморские проливы".
Выясним, каким образом Конвенция Монтре регулирует права России, Турции и других держав в отношении проливов. А для начала кратко расскажем о роли проливов в историческом контексте.
Геополитический центр Европы
Вопрос Черноморских проливов во все времена являлся важнейшим направлением российской внешней политики, в котором России традиционно противостояли западные державы и Турция. Начиная с XIX века постоянно предпринимались попытки урегулировать порядок пользования проливами мировыми державами, с переменным успехом для каждой из сторон.
Основным бенефициаром от подобной ситуации оставалась Великобритания, которая, не являясь черноморской державой, тем не менее выстраивала свои геополитические интересы в регионе - во многом за счет Турции и остальных черноморских держав. Что касается России, то она последовательно защищала не только свои интересы, но и суверенитет Турции (в частности, на Лозаннской конференции 1922 года, когда само существование турецкого государства было под вопросом).
В 1936 году статус проливов был наконец урегулирован Конвенцией Монтре, которая восстановила суверенитет Турции над Черноморскими проливами, а также гарантировала особые права черноморских государств в части использования проливов. Таким образом была отвергнута британская идея уравнять права черноморских и нечерноморских держав на проход их военных кораблей через проливы, получив под таким предлогом значительное военное преимущество.
Рассмотрим основные положения Конвенции Монтре, касающиеся регулирования прохода через проливы торговых и военных судов черноморских и иных держав в мирное и военное время.
Статья 2 Конвенции признает право свободного прохода торговых судов всех стран через проливы как в мирное, так и в военное время. При этом статья 6 Конвенции содержит условие, что, если Турция сочтет себя находящейся под угрозой непосредственной военной опасности, право свободного прохода также сохраняется — но с условием, что суда должны входить в проливы днем, а проход должен будет совершаться по пути, указываемому турецкими властями.
Военные корабли и право Турции на закрытие проливов
Что касается режима прохода военных кораблей, то он различен в отношении черноморских и нечерноморских государств.
Черноморские державы вправе проводить через проливы в мирное время (при условии предварительного уведомления властей Турции) любые свои военные корабли.
Для военных кораблей нечерноморских держав Конвенция устанавливает ограничения по классу, разрешая проход через проливы мелким надводным кораблям, небольшим боевым и вспомогательным судам. Общий максимальный тоннаж всех судов иностранных морских отрядов, которые могут находиться в состоянии транзита через проливы, не должен превышать 15 000 тонн. Общий тоннаж военных судов нечерноморских государств в Черном море не может превышать 30 000 тонн (с возможностью повышения этого максимума до 45 000 тонн в случае увеличения численности ВМФ черноморских стран) со сроком пребывания не больше 21 суток.
Ключевыми положениями Конвенции являются права Турции на закрытие проливов в военное время.
Во время войны, в которой Турция не участвует, проливы закрыты для прохода военных судов любой воюющей державы. В случае если Турция участвует в войне, а также если она посчитает себя "находящейся под угрозой непосредственной военной опасности", ей предоставлено право разрешать или запрещать проход через проливы любых военных судов.
Таким образом, Турция имеет право закрыть проливы только в случае официального объявления ей войны (со всеми вытекающими последствиями), либо в случае прямой военной угрозы.
Понятие "непосредственной военной опасности" Конвенцией не раскрывается и связано с конкретной ситуацией.
Например, согласно Военной доктрине РФ, военная опасность — состояние межгосударственных или внутригосударственных отношений, характеризуемое совокупностью факторов, способных при определенных условиях привести к возникновению военной угрозы. Таким образом, очевидно, что ключевое понятие - это непосредственность военной угрозы: она должна быть явно выражена и не может носить гипотетический характер.
Следует также отметить, что необоснованное закрытие проливов, согласно статье 21 Конвенции, может быть отменено Советом Лиги Наций (в настоящее время его функции переданы ООН), если он большинством в две трети голосов решит, что меры, принятые таким образом Турцией, необоснованны, и если большинство стран, подписавших Конвенцию, с этим согласятся.
Как Турция "поправила" Конвенцию национальным законодательством
Однако следует также учитывать разницу между нормой и практикой ее применения турецкими властями. А в отношении Черноморских проливов она весьма неоднозначна.
В национальном праве самой Турции существует множество норм, осложняющих использование норм Конвенции. Например, в 1982 году Турция решила в одностороннем порядке распространить внутренний регламент порта Стамбул на проливы, что дало бы право закрывать их в мирное время. От этой идеи она была вынуждена отказаться только под прямым давлением СССР и других государств.
В 1994 году Турция ввела в действие Регламент судоходства в проливах - также в одностороннем порядке. Данный документ содержит множество лазеек, позволяющих Турции нарушать права других держав на судоходство, обосновывая это проводимыми в проливах работами, полицейскими операциями и прочими сомнительными обстоятельствами. Неоднократно указывалось, что данные положения явно не соответствуют Конвенции Монтре, что было полностью проигнорировано турецкими властями.
Таким образом, строго юридически Турция не имеет право перекрыть России доступ в проливы, однако на практике вполне может создать множество проблем в реализации данного права.
Игнорируют нормы Конвенции и США, систематически нарушающие сроки пребывания своих кораблей в Черном море. Так, 5 февраля 2014 года в связи с событиями в Крыму в Черное море вошел фрегат ВМС США "Тейлор", на 11 суток превысив допустимый срок нахождения в акватории.
Конвенция Монтре и жертва, ставшая хищником
Очевидно, что в настоящее время эффективность ряда норм Конвенции вызывает вопросы.
Подводные камни Конвенции Монтре видел Советский Союз, который после окончания Великой Отечественной войны стремился гарантировать свою безопасность в Черном море - учитывая враждебную позицию Турции, готовившей "удар в спину", пока СССР сражался с нацистской Германией.28 сентября 2015, 16:06
Политолог: участие в кипрском урегулировании важно для России Россия выступает за достижение всеобъемлющего, справедливого и жизнеспособного урегулирования кипрского вопроса, заявили в МИД РФ. По мнению политолога Игоря Шатрова, именно Россия может сыграть решающую роль в урегулировании кипрского конфликта.В протоколе Берлинской конференции трех союзных держав было сказано: "Конвенция о Проливах, заключенная в Монтре, должна быть пересмотрена как не отвечающая условиям настоящего времени…данный вопрос будет темой непосредственных переговоров между каждым из трех Правительств и Турецким Правительством".
В последующем СССР продолжал отстаивать жесткую позицию по проливам, выдвинув требования к Турции об исключительном контроле проливов черноморскими державами. Претензии к Турции были сняты только после смерти Сталина, который не успел реализовать свои черноморские планы.
Западные историки любят говорить, что якобы именно "враждебные" действия СССР повлекли вступление Турции (ставшей "жертвой давления") в НАТО.
Однако, как мы видим из дальнейшего развития событий, "жертва" за короткое время превратилась в хищника, почувствовавшего вкус крови.
Была осуществлена беспрецедентная агрессия в отношении Греции и Кипра, лишившегося значительной части своей территории - за что Турция не понесла никакого наказания и даже отказалась выполнять решение ЕСПЧ о компенсациях изгнанным жителям Кипра. Турция стала забывать о многих ранее принятых на себя международных обязательствах, претендуя на восстановление "имперского" статуса, игнорируя интересы других стран и допуская военную агрессию.
История наглядно показывает, что подобные притязания заканчиваются плачевно. Это следует помнить и в связи с законным правом России пользоваться проливами, оплаченным кровью наших солдат. России есть чем поддержать выполнение Конвенции Монтре, защитив тем самым свои важнейшие геополитические интересы.
Владимир Викторович Волк - эксперт Центра научной политической мысли и идеологии
Непонятно, до какой степени дойдет обострение отношений между Россией и Турцией и какие «ноу-хау» применят провокаторы военного противостояния в этом регионе, если учесть что наследники Османской империи нередко выступали в роли «стенобитной машины» на стороне англосаксонских партнеров. Российская сторона периодически вбрасывает в информационное пространство тезисы о собственной реакции на агрессию против выполнявших боевое задание Су-24. То, что Владимир Путин вернёт «должок» - не сомневается никто. Другой вопрос - как? И к каким результатам это может привести?
Со всех сторон звучат всевозможные прогнозы и предложения: от санкций на турецкий импорт и ассиметричного ответа с атаками на турецкие воздушные суда до поддержки курдского народно-освободительного движения в Турции, которое составляет около трети всего населения. Может ли Турция использовать против России тонкий, но весьма болезненный фактор проливов Босфор и Дарданеллы?
ОТ ТРОЯНСКОЙ ДО ПЕРВОЙ МИРОВОЙ
Справка: Проливы Босфор и Дарданеллы стоят друг от друга на расстоянии 190 км и разделяются Мраморным морем (площадью 11,5 тыс. км). Проливы соединяют открытое море (Средиземное) с закрытым (Черным). Морское судно, идущее из Черного в Средиземное море, входит в Босфор, на берегах которого расположилась бывшая столица Турции - Стамбул. Довольно узкий (в некоторых местах его ширина достигает 750 м) пролив длиной около 30 км у своих азиатских берегов образовывал бухту Золотой Рог длиной 12 км и глубиной до 33 м. Минуя Босфор, корабль входит в Мраморное море, а через некоторое время его встречает другой пролив - Дарданеллы. Он имеет длину 60 км, ширину в наиболее узкой его части 1,3 км, в наиболее широкой - 7,5 км и разделяет собой Галлиполийский полуостров, относящийся к Европейскому материку, и северо-западный берег Малой Азии. Это единственный путь сообщения между Чёрным и Средиземным морями. Именно через них проходят танкеры с товарами из черноморских стран. Большая часть российского грузопотока, следующего этим маршрутом, - нефть и нефтепродукты. Снабжение российской авиагруппы в Латакии, как и снабжение сирийской армии, после демарша по американскому щелчку болгарских «братушек» осуществляется Россией также морским путем - через эти «каменные ворота».
Пролив Дарданеллы не только сейчас, но и с глубокой древности имел огромное стратегическое значение . Начало его военно-стратегической истории - Троянская война. Точная дата этой войны не установлена, при этом большинству историков представляется, что происходила она в XIII-XII вв. до н. э. По теории немецкого историка Пауля Кауэра, опубликованной в 1895 году и считающейся и сегодня одной из самых основательных, Троянская война - это противостояние эолийцев с жителями северо-западной части полуострова Малая Азия.
В эпохи Византийской империи (395–1453 гг.), а затем Османской империи (1299-1922 гг.) и Дарданеллы, и Босфор всецело принадлежали им, но, как только флот появился у России, возникает «вопрос о проливах», или Восточный вопрос. После затяжных переговоров в 1833 году между Россией и Турцией был заключен Уникяр-Искелесийский договор об оборонительном союзе. Секретная статья договора обязывала Турцию закрывать Босфор и Дарданеллы для военных кораблей всех третьих стран по требованию России. Это соглашение чрезвычайно обеспокоило Англию и Францию, и в 1841 году, когда срок его истек, немедленно была принята Лондонская конвенция о Проливах, восстановившая закон Османской империи, по которому Босфор и Дарданеллы объявлялись в мирное время закрытыми для военных судов всех стран.
Право на свободный проход российского флота через Босфор и Дарданеллы было одним из поводов Крымской войны 1853-1856 гг. за господство на Ближнем Востоке. Будучи изначально русско-турецкой, в мировой историографии эта война называется Восточной войной. Англия, Франция и Турция были в ней союзниками с 1854 года, в 1855-м к ним присоединилось Сардинское королевство. Россия в этой войне потерпела поражение. По условиям Парижского мирного договора 1856 году ей было запрещено иметь военный флот на Чёрном море. О выходе в проливы и речи не было. Но в Первую мировую войну Великобритания и Франция были уже противниками Турции. Ко времени подписания Севрского мирного договора 1920 году, наряду с Версальским договором, завершившим войну, большая часть Турции была оккупирована войсками Антанты.
Стоит добавить, что до революции, в 1915 году, было подписано секретное соглашение между странами Антанты, по которому Великобритания и Франция соглашались разрешить вековой Восточный вопрос путем передачи Константинополя с черноморскими проливами Российской империи в обмен на земли в азиатской части Османской империи. Однако Босфорская операция так и не состоялась - после Октябрьского переворота Владимир Ленин подписал в декабре 1917 года обращение к трудящимся мусульманам Востока, где разгласил существование секретного соглашения, заявив, что «тайные договоры свергнутого царя о захвате Константинополя, подтвержденные свергнутым Керенским, ныне порваны и уничтожены».
ТУРЦИЯ САМА ОПРЕДЕЛЯЕТ - УГРОЖАЮТ ЛИ ЕЙ
